Дневники: 1925–1930

Вирджиния Вулф

Годы, которые охватывает третий том дневников, – самый плодотворный период жизни Вирджинии Вулф. Именно в это время она создает один из своих шедевров, «На маяк», и первый набросок романа «Волны», а также публикует «Миссис Дэллоуэй», «Орландо» и знаменитое эссе «Своя комната».Как автор дневников Вирджиния раскрывает все аспекты своей жизни, от бытовых и социальных мелочей до более сложной темы ее любви к Вите Сэквилл-Уэст или, в конце тома, любви Этель Смит к ней. Она делится и другими интимными размышлениями: о браке и деторождении, о смерти, о выборе одежды, о тайнах своего разума. Время от времени Вирджиния обращается к хронике, описывая, например, Всеобщую забастовку, а также делает зарисовки портретов Томаса Харди, Джорджа Мура, У.Б. Йейтса и Эдит Ситуэлл.Впервые на русском языке.

Вирджиния Вулф

Дневники: 1925–1930

Предисловие переводчика

Разделение данного издания дневников Вирджинии Вулф на пять томов продиктовано в основном практическими соображениями, однако период, охваченный этой третьей книгой, то есть с 1925 по 1930 год, действительно был особенным в жизни писательницы. Это период, когда она достигла полноценной зрелости как писатель и в то же время заняла видное положение в мире литературы. Как следствие, Вирджиния стала более финансово независимой и социально смелой. Это, пожалуй, самые плодотворные и успешные годы ее жизни.

Третий том начинается с того, что Вирджиния редактирует и готовит «Обыкновенного читателя» и «Миссис Дэллоуэй» к публикации поздней весной 1925 года. Ее предыдущий роман «Комната Джейкоба», вышедший в конце 1922 года, имел определенный успех, но как романист Вирджиния все еще не была уверена в себе. Мнение Миддлтона Марри о том, что в последнем романе она зашла в тупик, являлось постоянным источником беспокойства, и Вирджиния с заметной тревогой ожидала выхода своих новых книг, в том числе «Миссис Дэллоуэй». Колебания настроения по мере выхода рецензий и получения отзывов от близких людей она фиксирует почти навязчиво, но, как позже замечает сама, «правда в том, что писать – это глубокое удовольствие, а быть прочитанным – поверхностное». И нет сомнений, что для нее это было именно так.

Но «быть прочитанным» принесло свои плоды в виде значительно возросшей репутации (то, что Вирджиния осторожно называла «славой»; состояние, которого она жаждала и одновременно опасалась). Читающая по обе стороны Атлантики публика признала, что Вулф – истинный и оригинальный творец, а также выдающийся и проницательный критик. И это, безусловно, успокоило ее и придало уверенности в том, что она может следовать своим собственным путем. Вирджиния едва сдерживала желание немедленно приступить к написанию романа «На маяк», идеи которого кипели в ее мозгу в течение многих месяцев.

Весной 1927 года, в застойный период между завершением романа «На маяк» и его публикацией в мае, Вирджиния начала развлекать себя идеей, которую она предварительно назвала «Невесты Джессами». Эта изменчивая концепция в конце концов трансформировалась посредством «Мотыльков» в роман «Волны», который она практически закончила к концу данного тома; но также ее идея воплотилась и в более легкой форме «Орландо» – романа, написанного с головокружительной скоростью между октябрем 1927-го и мартом 1928 года. Хотя более строгие критики, в том числе и сама Вирджиния, считали это произведение не более чем интеллектуальной забавой, оно привело в восторг огромное количество людей и продавалось значительно лучше любой из ее предыдущих книг. «Орландо», пожалуй, самая понятная из них и ближе всего к простым человеческим страстям.

«Орландо» вполне можно считать признанием в любви Вите Сэквилл-Уэст, которая в эти годы занимала важное место в сердце и воображении Вирджинии. Впервые они встретились в декабре 1922 года, но только в конце 1925 года их сдержанный интерес друг к другу (Вирджинии говорили, что Вита – ярко выраженная сапфистка, которая может положить на нее глаз) перерос во всепоглощающую страсть. Поначалу Вирджиния сдержанно рассказывает в дневнике о своих чувствах к Вите, о чем можно судить по час