Пленники колдовских чар
Алексей В. Мошков
Жителям старинного города Ветрограда, который существует в двух реальностях – в современной и сказочной – кажется, что часть жизни они видят во сне. Такое раздвоение возникло не случайно. Параллельный мир был создан с помощью магии. Когда-то давно могущественный чародей ковал волшебные кольца и раздавал их самым красивым девушкам города. Эти кольца превратили их в эгоистичных покорительниц мужских сердец, а мужчин – в безвольных пленников.
Главный герой книги, талантливый художник, много работает, чтобы обеспечить роскошную жизнь своей расчетливой подруге. Он долго искал скромную, добрую, умную девушку, но ему встречались лишь холодные красавицы. И вот однажды он нашёл свой идеал, но оказалось, что его избранница опутана злыми чарами и живет на два мира. Теперь художник должен найти колдуна и убить его, чтобы разрушить призрачный мир бездушных пленительниц и их несчастных рабов.
Алексей Мошков
Пленники колдовских чар
© А. В. Мошков, 2023
Глава первая
Понедельник
Ветроград-XXI
Можете счесть это бредом душевнобольного, но все, что я сейчас расскажу, чистая правда…
Вечеринка медленно, но верно скатывалась к агонии. Мастерская была заставлена захватанными бокалами, на тарелках кисли объедки, а из переполненных пепельниц выглядывали окурки, словно стая задыхающихся рыбешек в пересохшем пруду. В темных углах пялились белыми зенками гипсовые бюсты античных богов. Загрунтованные холсты стояли лицевой стороной к стене, будто стыдились своей чистоты. На самом деле стыдиться должны были люди, но людям все равно. О каком стыде может идти речь, когда пьяная нега охватывает каждую клеточку тела, когда в голове туман, когда бежевые, плохо задернутые шторы наливаются лиловыми синяками рассвета, а колонки все тянут и тянут с приглушенной страстью:
Besame, besame mucho,
Como si fuera esta noche la ultima vez.
Besame, besame mucho,
Que tengo miedo tenerte, y perderte despues.
Поэт Щербатов, прижимая к себе совершенно раскисшую Илону, бубнил ей на ухо самодельный перевод:
Целуй меня, целуй меня крепче,
Ночь истекает, и в окна сочится рассвет,
Целуй меня, целуй меня крепче,
Будет ли завтра, не знаю, но в прошлом меня уже нет…
Антропов накренил подозрительно легкую бутылку над бокалом, но добыл лишь несколько капель. Тогда он, не глядя, ткнул ее под низкий столик. Глухо звякнуло стекло. Там уже стояла целая шеренга опустошенных сосудов.
– Как у тебя обстоит с Золушкой?
– Пока никак, – буркнул Иволгин. – Я ее не вижу…
– Вижу не вижу, – пробурчал Антропов. – Учти, Гарик, в следующий понедельник основные эскизы должны быть у меня на столе. Иначе… Сам знаешь, что будет.
– Спасибо, что даешь мне еще неделю.
– «Спасибо» на хлеб не намажешь, – откликнулся Антропов. – Учти, из-за тебя я сдачу проекта тормозить не собираюсь. Не справишься, перекину заказ Стрепетову.
– Он тебе намалюет…
– Стрепетов – халтурщик, да, но заказы сдает как штык!
– Не кипятись. Будут тебе основные эскизы.
– Ловлю на слове, – Антропов поднял длинный и тонкий, как карандаш, указательный палец. – Ладно, я отваливаю. Поцелуй за меня Кирку.
– Постараюсь, – вяло пообещал Иволгин.
Антропов поднялся, долгоногий, словно аист, и зашагал через заставленную шатающимися манекенами мастерскую. Нет, не манекенами… Танцующими парами, которые топтались на месте. Оказывается, не все еще разошлись. Странно, неужели им и в понедельник некуда спешить? Иволгин покосился в сторону окна, где на потрескавшейся коже старого продавленного дивана сидела Кира. Рядом с нею примостился какой-то тип. Кажется, это был приятель Щербатова. А может – телохранитель… Поэта недавно поколотили в темном переулке, и он боялся перемещаться по ночному городу в одиночку, а на такси ему вечно не хватало денег. Плохо, если телохранитель. В том смысле, что придется драться. Дрался Иволгин в последний раз на выпускном. Да и не в этом дело. Не хотелось ему драться за Киру…
Иволгин не понимал, что нашла в нем известная в Ветрограде светская львица Кира Тосканская. Заработки у него нестабильные… Характер скверный… Может быть, она верит в ег