Благодарности

Я хочу выразить огромную благодарность людям, которые помогали мне в процессе написания и издания этой книги:

моей семье, Марку, Светлане, Вадиму Камильяновым и Наталье Палл – за любовь, заботу и абсолютную доброту; духовному учителю Александру Хакимову и его супруге Галине Хакимовой – за бесценные знания и духовную поддержку; коллеге и редактору Любови Каракуц – за искренность первого читателя, сострадательного и вдумчивого; Римме Ширияздановой – за бесконечную поддержку моего творчества.

Отдельная благодарность Андрею Гольцеву, чуткому, внимательному читателю и художнику, создавшему изумительные иллюстрации.

Благодарность и всем людям, которые поддерживали меня в период написания и издания этой книги – словом и делом, зримо и незримо.

    Светлой памяти близких

    ?

    * * *

    ?

    Там духи крыльями нас обнимали…

Часть 1

Алтайская невеста

Белое утро занималось, когда я проснулась счастливая. Сладко потянулась на верхней боковушке и ещё уютнее завернулась в одеяло, бросив два взгляда: один – в сторону двух спящих мужчин в купе напротив, и второй, долгий – в окно. Лес купался в солнечных лучах, и там, на воле, пели ранние птицы. Туман проник сквозь оконные щели и оторопело замер в вагоне. В него можно было закутаться. Сказка леса жила рядом со мной, протягивая ветви и неслышно вороша мои волосы. Я забывалась, окунаясь в короткий сон, и хотелось проснуться и ощутить присутствие рассветного леса. Лес пел, и пело моё сердце. В огромном пустом вагоне оно билось так громко, что гул от его ударов перебивал стук колёс набиравшего скорость поезда. И мои соседи, будь они более чуткими, наверняка бы проснулись от сердечного грохота и напоили меня пустырником. Но они спали крепко, и от этого я была ещё счастливее. Никто не мог помешать моему молчаливому диалогу с Сибирью. Когда я проснулась в следующий раз, за окном маячили городские пейзажи, а вагон был полон незнакомыми людьми. Они плотно забили полки и говорили о чём-то своём сибирском, и все они были не такие, как я. Я была одна среди многих. И утреннее счастье вдруг покинуло меня, а вместо него пришло острое предчувствие начавшегося испытания. Я вплывала в неизвестность с этим чувством ноющей несостоятельности одиночки среди чужих.

Неудачно поздний подъем, долгая очередь, чтоб помыться, неприветливый завтрак. Неуютное чувство, что тебя не ждут. То есть ждут, но не так, как мечталось, не так, как хотелось… Впереди загадочный Барнаул.

В те часы мне особенно нужны были тепло и близкий прием. От одного только тебя, чьего голоса я не знала ещё, но знала, как дышишь и о чём думаешь. Чертовски ноет сердце, оно устало от перегрузок. Хочется на воздух и скорее к тебе. Ты ещё ничего не знаешь обо мне, зато как много знаю я: твои фотографии на стене, твои передвижения, твоя харизматичная улыбка. Я привыкла думать о тебе как о близком.

За окном пробегают мост и река, полноводная, огромная, заряжающая на сильные чувства. Я лечу к тебе. Я еду, я здесь, я близко. И звонок, вопреки ожиданиям быстрый. И голос, в первый раз я слышу твой голос – глуховатый и уверенный. Ты говоришь, что едешь, что чуть опоздаешь. Но успеешь наверняка, успеешь меня встретить. Такие простые округлые слова, как будто я не в Сибири, а где-то в своём городе. Я так устала ехать, я мечтаю о д`уше, о Барнауле. И о том, чтобы увидеть тебя.

– Что за река это у вас?

– Это-то? Это Обь. Нравится?

Я оказалась в первом купе и спокойно беседую с соседом, а рюкзак мой до сих пор на третьей полке в конце вагона. Я ближе и ближе к выходу, я не могу ждать. Моё сердце уже стоит на вокзале, без рюкзака и пакетов, моё сердце отбивает дрожь этой фразы:

– Здравствуйте, Савелий. Как я рада вас видеть!

Фраза колотится внутри и не умещается в плацкарте с этим кипятком, стаканами, лапшой, тапочками и окриками проводницы. Фраза уже на перроне. А я навожу последний марафет в туалете, поправляю лямки апельсиновой майки, подкрашиваю губы и глаза. Глаза чуть припухли от недосыпа, тушь осыпалась, но это неважно. Я столько посылаю в них сейчас любви и предчувствий, я так трясусь, что со мной трясётся и нижнее