Всесильных русичей потомки

Узрят в извечной суете

Всесильных русичей потомки,

Что на бескрайней широте

Хранят могущества обломки.

Смотри, сгущает небосвод

Свои неведомые тучи!

Там, явно, гневается Род,

Бросая сверху пыль на кручи.

Ну, а за ним стоит Перун

И с каждым молота ударом

Куёт клинок из древних рун

На непорочном камне старом.

Ему Ярило даст огня,

Чтоб сталь рука не обронила,

Излишний ветер заслоня

В лучах бессмертного Светила.

И мир, устав от суеты,

Взойдёт сияньем оберега,

И на просторах широты

Прольётся сказочная нега…

Дикое поле

Под небом широких бессонных ночей

Плывёт тихо дикое поле за ветром,

В своём назидании светло-оседлом

Оно, то томится, то станет ясней.

Под тенью незримых богов кочевых

Славянские некие Чудо-светила,

Рукой неузримой своё место силы

Всё строят у склонов холмов расписных.

У запахов дивных рассеянных трав

Прозрачные тени их томно блуждают,

Стеной расстилаются, с каждого краю

Степные пейзажи собою объяв.

Здесь что-то вздыхает у этих холмов

И каждому что-то по нраву найдётся;

Здесь ищет то серое место под Солнцем

И тот, кто на многое взвиться готов.

И для городов здесь когда-то найдут

Истоки, веками зарытого, чуда,

Себя меж беспечного неба, покуда

Сплетается жила бесчисленных пут…

Свет старого воина

Стоишь ты, даль обозревая

В рассветных северных лучах,

Размяв от края и до края

Свой первобытный прошлый страх.

Твои бесчисленные лета

И дни в ладошках у судьбы

В объятьях этого рассвета

С судьбой становятся грубы.

О многом ведаешь ты, воин!

Всегда на многое готов!

Так мир наш маленький устроен

Под колесницами богов.

Здесь кто-то терпит неудачи

И рабства злую череду,

А кто-то полностью иначе

Взглянул на эту суету.

Ведь кто-то почести достоин,

В лавровом падая венке,

Как воин тот, что возле Трои

Сложил доспехи на песке.

А кто-то жизни так привычен,

Повсюду ею дорожив;

Ему не ведом жарких стычек

Непрогибаемый мотив.

Его история не знала,

Не придавала жизнь перу

Про то, как воина Вальхалла

Звала почтенно ко двору.

Лишь тот блаженствами напоен,

Кто, даже пав, не побеждён…

Заузив взор, ты песни, воин,

Поёшь со сталью в унисон!

Велесов луч

Молчанье леса пробудила

Заря звучаньем тонких струн,

Где полнотой томилась сила

Под самым сердцем древних рун.

Под вековым, но крепким дубом

Никак не высохнет роса,

Здесь на безветрии сугубом

Лоснятся хищные глаза.

Они алмазами сверкают

Теченью жизни в унисон

И постепенно пропадают

В тени густых соседних крон.

Под беспрестанным волчьим взором

Шумит запретной силой лес,

Когда по тропам в шаге скором

Всесильный странствует Велес.

И дни очертятся в пометке

Под наблюдением совы,

Сидящей пристально на ветке,

Когда придут сюда волхвы.

Они в свои ладони примут

Огни наветов чьих-нибудь

И силу солнечную внимут

В свою истерзанную грудь.

И завершенье жизни круга,

В очередной виток зайдя,

Обнимет землю, как подпруга

Грудину дикого коня.

Небесный Асгард засияет

В богоподобный небосвод,

Когда путями предвещает

Ему извечный светлый Род.

И тянет с твёрдого порога,

Творя на Мидгарде-земле

Руками сильными Сварога

Свой ход, как капля на скале.

Он век от века стойко мерит

Шаги вращением Светил;

И каждый в чудо это верит,

Кто раз хотя б его узрил.

Под тенью Ярила

Позвав, еле слышимой, песней восход,

Ложатся лучи безоглядно

И ровным устоем, поскольку обратно

Не примет небесный их Род.

С холмистых пород и с низовий земли

Им запахом внемлют травинки,

Оставив свой след в неподступной глубинке

И даже на самой мели.

Их зёрна взошли в бесподобных лучах

Живительных, что породила

Беспечность природы под тенью Ярила,

Проделав орлиный свой взмах.

Кому-то на страх, сотворяя весну

Из полуземного тумана,

Где будет всегда молодая Рожана

Хранить для богов тишину.

Не ляжет ко сну, сделав мир красивей

В чертогах уютного сада,

Возрадуясь ягодам, Матушка-Лада

И ярким цветам из по