Не правы те, кто говорят: —

«Котам с собакой не ужиться!»

Поспорить с каждым буду рад,

Расскажет то моя страница.

Бездомным рос пёс Бим, бит дважды,

Бродил голодным на ветру,

Людьми хорошими однажды

Был взят, пришёлся ко двору.

Теперь он сыт, в тепле, вольготно

Живёт. Забот, нужды не знает

И строго, смело и охотно

Границы дома охраняет.

Смышлёный Бим – всё понимает.

Хозяина команды он,

Беспрекословно выполняет,

Всех чужаков прогонит вон.

Кот Барсик и малышка Рыжик

С опаской на него взирают,

Но вскоре видят – этот «пыжик»,

Добряк, своих не обижает.

Бим с ними весело, играет:

Вильнёт хвостом, лизнёт котёнка,

Резвясь, он Барсика, кусает,

Но очень бережно, легонько.

Кто видел это – удивлялся.

«Коты с собакою дружны»?

И фактом этим восхищался,

Глядя на них со стороны.

Проказник Рыжик часто в будке

У Бима с чашки доедал,

А тот, при сытеньком желудке

Спокойно спал, не возражал.

Белоголовый, мощный статью

Кот Барсик одарён природой.

Красив, здоров, с тигриной страстью,

Умён и славится породой.

Всерьёз, ответственно, по-братски,

Котёнка Барсик опекает.

С благою целью, для острастки,

Повадкам хитрым обучает.

Живут собака и коты,

В Станице – в сотни миль от Моря,

Близ сорок пятой широты.

В своём кругу не знают горя.

Не полным был бы мой рассказ,

Не доскажи о главном я.

О том, как честно, без прикрас

Прославились мои друзья!

Об этом вам я расскажу,

Хоть говорить и не мастак,

Но по секрету доложу —

Все, правда! Дело было так:

Пригрело солнце. На крылечке

Лежали сонные коты.

Лоснился, таял лёд на речке.

Февраль зевал от дремоты.

Теплее становились ночи.

Отлиты золотом награды.

Ждал с нетерпеньем город Сочи

Открытия Олимпиады!

Зайчишка, Леопард и Мишка

Известны стали на весь Мир.

Их образы рисунком, вспышкой

Вошли в эмблему зимних игр.

Символизировали звери

Сноровку, твёрдость, смелость, силу

Россия рада всему Миру

Для всех гостей открыты двери.

Сорока на забор уселась.

Котов заметив, и скорей

Поведать птице не терпелось

О новостях прошедших дней.

Она с опаской, осторожно,

Боясь кошачьего инстинкта,

Приблизилась – на сколь возможно,

Сверкнув на них глазами флинта.

– Эй, вы! – болтушка затрещала, —

Лежите тут, как два мочала!

А символы в гористых скалах

Находятся в плену Шакала.

Я сроду б вам не рассказала,

Но день остался до начала!

Кот Барсик медленно, лениво,

На лапы встал, зевнул, прогнулся,

Мордашку вытянул, учтиво

Взглянул на птицу, улыбнулся.

– О чём Вы молвите, сестрёнка?

Какие дни? Какой Шакал? —

И покосился на котёнка:

– Ты, Рыжик, часом, не слыхал?

Тот головою покачал,

Моргнув, кивком спросил у Бима.

Пёс встрепенувшись, заворчал:

– Лечить тебя необходимо!

– Пустышка, глупая трещотка!

Несёшь абсурд, сама не знаешь…

Как та, в соседнем доме тётка —

Все слухи, сплетни собираешь!

Слюною птица подавилась

От клеветы обидных слов.

Откашлявшись, назем спустилась,

С забора на вязанку дров.

Она наморщилась сердито,

Мол, что с ослов безмозглых взять?

И у виска, крылом, язвито,

Крутнув, собралась улетать.

Но Бим, её остановил,

Старался надавить на совесть,

Начать с начала попросил

Сороку рассказать им новость.

Она обиду проглотила,

Блеснула глазками пустыми,

И вновь, треща, заголосила

Скороговорками своими.

– Шакал-обманщик заманил

Зверей в пещеру Кардывач,

Там наших «символов» закрыл!

Поведал мне об этом Грач!

Теперь злорадствует «орда»,

А у меня в душе нарыв,

Друзья, я чувствую, беда!

Грозит Олимпиаде срыв!

Скажу вам честно, откровенно

И, Вы, должны меня понять,

Считаю, срочно, непременно,

Их нужно, братцы, выручать!

Сорока страстно выступала,

Воинствующе, будто ратник,

Горячей речью призывала

Спасти спортивный зимний праздник.

Встревожила та речь котов,

И воспалила Бима тоже.

По виду, каждый был готов,

Шакалу надавать по роже.

– Что ж мы сидим тут, спины греем? —

Кот Барсик прокричал с полена, —

Скор