Идея написать эту историю принадлежит режиссеру и сценаристу Ольге Ланд. Задумывалось создание такого фильма. Она выбрала время и место действий – последние годы социализма в курортном Сочи. С ней мы обсуждали героев, их поведение, и она сделала много полезных замечаний и предложений. Без Ольги Ланд этой истории просто бы не было. К реальным людям, описанные в романе события и факты, не имеют отношения, всё это от начала до конца вымысел и лишь отражение некоторых сторон жизни того времени.

Поговорка «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать» применима далеко не всегда. Нередко за внешним антуражем скрыты совсем другие вещи. Лишь очень проницательные люди способны уловить эту фальшь. Она таится в мелких деталях, нюансах несоответствия формы содержанию вещей. Тогда вступает в силу другая поговорка о том, что по одежке лишь встречают. Бывает, по ней и провожают. И все-же, первое впечатление – «одежка», оно, как любовь с первого взгляда, самое сильное и порой обманчивое.

Глава 1. За нарядным фасадом

В просторную, хорошо обставленную гостиную вошел мужчина средних лет. Стильный галстук, идеально отглаженные брюки и кожаный ремень без малейших потертостей выдавали в нем педанта. Отсутствие пиджака и домашние тапочки вместо туфель подсказывали, что он хозяин квартиры.

Леонид Семенович, так звали мужчину, занимал руководящую должность. Но он не управлял производством чего-то осязаемого, гвоздей или ботинок – партийная деятельность этого не предполагает. Он высказывал мнение, и, как правило, не свое. Секретарь сочинского райкома доносил в массы мнение вышестоящего руководства. Во всех сферах жизни – личной, общественной, забугорной. И, упаси бог, к этому мнению не прислушаться.

А еще он следил за организацией и проведением разного рода мероприятий ко дню Революции, или Победы, или еще чего. На прошедшей неделе, например, отмечали День Советской Армии. Все провели достойно. Теперь идет подготовка к Женскому дню Восьмое марта.

Сегодня у него тоже намечалось мероприятие, но исключительно семейное, домашнее – День рождения младшего сына.

Леонид Семенович подошел к празднично сервированному столу, приподнял установленную по его центру бутылку коньяка, прочел этикетку и поставил бутылку на место. Затем он взял из большого блюда полоску сыра, положил в рот. В сырной нарезке на поверхности тарелки образовалась прогалина. Партийный функционер аккуратно распределил ломтики по краю тарелки, прогалина исчезла, и сырное кружево восстановилось. Из кухни, она примыкала к гостиной, доносились женские голоса. Леонид Семенович прожевал сыр, поправил галстук и направился на кухню.

Когда он вошел, симпатичная девушка и сухонькая женщина в летах вынули из духовки противень с поджаренной до золотистой корочки индейкой. На первый взгляд могло показаться, что бабушка и внучка обсуждают, как им подать приготовленное блюдо. На самом деле девушка была здесь домработницей, а бодрая старушка тещей Леонида Семеновича.

Старушка держала в руке кухонный нож, примеряясь разделать тушку индейки. Ее молоденькая помощница неодобрительно наблюдала за действиями хозяйки.

– Хорошо, хоть ты пришел, – обернулась старушка, – Надя предлагает индейку целиком на блюдо выложить. А по мне так лучше ее разрезать.

– Ну, нет, – прищурил зять глаза, – Конечно, целиком. Зачем такую красоту портить, весь смак пропадает, – мягко улыбнулся он домработнице.

– Вот, Леонид Семенович знает, – твердо урезонила старушку помощница Надя, – кусочками получится обычно, не празднично.

– Делайте, как хотите, – опустила нож старушка.

Получив одобрение хозяина, Надя ловко поддела индейку парой вилок, выложила на блюдо и понесла в гостиную. Шагала она твердо, каблучки ее туфель ритмично цокали – ток-так, ток-так. И походка, и особая стать, с которой держалась девушка, выдавали напористость и силу её характера. Живость глаз не оставляла сомнений, что она не глупа и сообразительна. А еще Бог не поскупился и наградил Надю женской привлекательностью. Она нравилась мужчинам и хорошо знала об этом. На вид ей можно было дать и двадцать лет, и тридцать. Но второе представлялось вероятнее