Мужик и орёл

В стародавние года

В одном царстве мышь жила.

И вот уговорилась с воробьём

В её норе пожить вдвоём.

Чтобы корм туда носить,

С запасом зиму пережить.

Воробей стал воровать —

Благо есть куда таскать.

Теперь мышиная нора

Полна различного зерна.

Да и мышка не зевает:

Что найдёт – в нору таскает.

«Знатный на зиму запас,

Он поможет в трудный час.

Вот теперь я заживу,

От хлопот уж отдохну».

Но вот зима и наступает,

А воробья мышь не пускает.

Усердно гонит от норы

И щиплет перья до дыры.

Так воробей ни с чем ушёл,

Жилья себе он не нашёл.

Ночами стало холодать,

Воробей же – голодать.

«Знаю, мышь, куда пойду,

Управу на тебя найду!»

Выход воробей нашёл —

Он к птичьему царю пошёл.

«Здравствуй, батюшка, наш царь!

Здравствуй, славный государь!

Не вели меня казнить,

А вели мне говорить!

Может, государь, я вор,

Но был с мышью уговор:

В одной норе нам вместе жить,

Запасы на зиму носить.

Но зима лишь наступила,

Меня в нору мышь не пустила.

Да ещё в насмешку, царь,

Перья стала мои драть.

С этим, царь, уж разберись!

За меня ты заступись!

Чтобы мне не голодать

И птенцов не потерять!»

Воробью царь отвечает:

«В жизни всякое бывает.

Ладно, дело разберу

И, возможно, помогу».

Птичий царь не ждал зарю,

Пошёл к звериному царю.

Рассказать ему о том,

Как обошлась мышь с воробьём.

«Прикажи, любезный царь,

Твоей мыши долг отдать.

За бесчестье заплатить,

А воробью в норе пожить».

Говорит звериный царь:

«Ну-ка, мышь ко мне позвать!»

Тут же мышь к царю явилась

И смиренной притворилась.

Такие лясы развела…

Во всём винила воробья.

Получалось, хоть убей,

Виноват лишь воробей.

«Царь! Скажу тебе сейчас,

Уговора не было у нас.

Ведь хотел сей воробей

Без спроса жить в норе моей!

А как стала не пускать,

Начал крылья распускать.

Тут в него вселился бес,

В драку он со мной полез.

И кричала, и звала!

Решила: смерть моя пришла».

Звериный царь пока молчал,

Потом он птичьему сказал:

«Ну, государь! Скажу о том,

Что мышь моя чиста кругом.

Нет пути у нас назад —

Воробей твой виноват!»

«Звериный царь, уж коли так, —

Говорит тут птичий царь, —

Пора войска нам собирать,

Начинаем воевать!

Войску своему вели

В поле чистое идти.

Где одна трава растёт,

Будет там у нас расчёт».

Царь звериный отвечал:

«Ладно, будем воевать!»

Только утро занялось,

В поле войско собралось.

Звери держатся все бойко,

Собралось и птичье войско.

Крик поднялся, дикий вой,

Начался смертельный бой.

Народ звериный был силён

И отваги не лишён.

Кого зубами цапанёт,

Кого когтями разорвёт.

То одного порвёт, то двух,

То третий испускает дух.

Да и птицы не сдаются —

Все отчаянно дерутся!

Скажите мне, из-за чего

Зверей так много полегло?

Да, судьба, конечно, зла,

В бою том ранило орла.

Он в небеса хотел взлететь,

На сосну пришлось лишь сесть.

На верхушке он сидит —

На побоище глядит.

Битва кончилась, друзья.

Разбрелись все кто куда —

По лесам и по болотам,

По берлогам и по норам.

В леса птицы полетели,

По своим местам все сели.

Орёл лишь на сосне сидит,

Пригорюнившись, молчит.

А в ту пору напрямик

На охоту шёл мужик.

Идёт, по сторонам глядит,

На сосне орёл сидит.

Подумал: «Дай его убью!

Накормлю свою семью».

Начал целиться в орла,

Мужик слышит тут слова:

«Слушай, добрый человек!

Благодарен буду век!

Ты меня не убивай,

Домой к себе и забирай.

Три года ты меня корми,

Сил наберусь, ты подожди.

И как водится потом —

Отплачу тебе добром».

Мужик затылок почесал:

«Что он мне сейчас сказал?

И какого же добра

Можно ждать мне от орла?»

В орла прицелился опять.

«Добычу мне зачем терять?»

А орёл скорей просить:

«Не стоит ведь меня губить!»

Снова целится мужик,

А орёл совсем поник:

«Сжалься, добрый человек!

Благодарен буду век!

Ты меня не убивай,

А с собою забирай!

Как окрепну, так потом,

Отплачу тебе добром!»

Жалко стало: «