В пограничном слое
Алексей Николаевич Уманский
Роман-исповедь, написанный от перврго лица, – это подводение итогов жизни человека, посвятившего себя размышлениям о бытии и путешествиям по родной стране, в природе которой он видит источник своих творческих сил. Жизнь на планете, заявляет автор в самом начале повествования, объясняя название романа, пребывает в пограничном слое, на стыке стихий – водной, воздушной и земляной; жизнь человека также протекает на стыке временных сред – прошлого и будущего. Память генетическая и память личностная, человеческая связывает эти среды, превращает их в нечто целостное. Память автора хранит множество событий, которыми он хочет поделиться со своими потомками. Неторопливый и обстоятельный рассказ о людях, сыгравших важную роль в жизни главного героя, о его чувствах к ним, спасает их от провала в небытие, позволяет оставаться в том пограничном слое, где только и может пребывать жизнь.
Алексей Уманский
В пограничном слое
Адресуется в первую очередь людям, убежденным в том, что мир создан именно для них.
«Органическая жизнь очень хрупкая. В любой момент планетарное тело может умереть. Оно всегда живет на волосок от смерти».
Георгий Иванович Гурджиев, «Беседы о сокровенном»
Введение
Чем больше он думал обо всем, с чем сталкивался в жизни, тем чаще возвращался к мысли, что всё наше человеческое существование проходит почти исключительно на границе двух сред, двух стихий, будь то Земля и Воздух или Вода и Воздух, тогда как в какой-либо одной из них длительное пребывание для людей невозможно. Да, шахтеры работают под поверхностью в толще Земли, но их работа никогда не добавляла здоровья. Напротив – их тяжкий труд в силикатной или каменно-угольной пыли, без солнечного света, под угрозой взрывов метана и обвалов породы в горных выработках всегда считался и вредным, и смертельно опасным несмотря на все предупредительные защитные меры.
Стихия Воды, в недрах которой когда-то зародилась жизнь на планете, тоже не совсем подходила для постоянного обитания людей. Да, водная среда была удобным, а часто даже единственным средством сообщения между разными местностями и континентами с давних пор. Но голые пловцы даже в жарких тропиках не могли находиться в воде бесконечно. Для благополучия своей жизни на воде и рядом с водой людям пришлось придумать искусственные опоры, возносящие их тела над водой, отделяющие на воде от воды, будь то плоты, лодки, корабли, то есть подвижные заменители почвы под ногами.
После изобретения воздухоплавания и летательных аппаратов тяжелее воздуха человек начал осваивать стихию Воздуха, но с тем же успехом, что и стихию Воды, то есть путем создания для себя искусственной опоры в воздухе, почти столь же невидимом, как пустота. Однако время пребывания в воздухе с помощью любого аппарата: самолета, планера, дельтаплана, параплана, вертолета, воздушного шара и даже дирижабля – еще более ограничено в сравнении с возможностями пребывания на воде в подходящем для условий плавания судне. Кончится горючее для мотора, истечет или охладится в оболочке газ, наконец – иссякнет терпение или работоспособность пилота, выйдет из строя хоть что-то в системе человек-машина – всё! Кранты! Неминуемо произойдет падение аппарата на землю с людьми, если последние не будут спасены парашютами или особой Милостью Божьей (необъяснимые случаи благополучного приземления после падения с большой высоты были известны. Один из них лично засвидетельствовал маршал К. К. Рокоссовский в своих мемуарах: у него на глазах был сбит немецкий самолет, пилот которого летел к земле без парашюта с высоты двух тысяч метров. Место падения летчика находилось рядом. Рокоссовский послал своих сопровождающих посмотреть, что стало. Велико же было его изумление, когда к нему подвели под руки сбитого пилота – тот шел на своих ногах! По этому поводу Рокоссовский заметил – если бы сам всего не видел, ни за что бы не поверил, что такое возможно).
По всему получается, что оставаться самим собой если не в абсолютном естестве (одежда и обувь-то современным людям все-таки необходимы), то по крайней мере в привычном психокомфорт