Атос! Не бей в нос!

Надя Торба

Быть верным себе или действовать, как положено? Как часто мы стоим перед таким выбором, даже не подозревая, что выбора-то и нет на самом деле…Да, это очередной дамский роман о женщине, похожей на вас, читающих эти строки прямо сейчас. Но, может быть, история главной героини, Натальи, поможет и вам понять, что жить стоит не ради кого-то, угождая всем и теряя саму себя. Но ради той самой, которую вы каждый день видите в зеркале…После развода с мужем, Наталья с двумя детьми переехала в родительский дом, доставшийся ей в наследство. В маленьком городке работы для нее не нашлось, и она решила выращивать в своем огороде клубнику, параллельно занимаясь образованием собственных детей.Однажды в ее доме селится первый постоялец – молодой юноша, на 13 лет младше хозяйки. Их робкие встречи, неловкие молчания и милые общения по вечерам за уютным столиком в саду перерастают в удивительное и интересное приключение, о котором даже 15 лет спустя хочется говорить и вспоминать бесконечно…

Надя Торба

Атос! Не бей в нос!

ЧАСТЬ 1 Дети

Самые необычные истории случаются там, где их не ждут и не зовут. Они просто происходят, не оставляя выбора, кроме как смириться и получать удовольствие от момента.

Прожив уже достаточно большой отрезок своей жизни, я так и не понял, когда был по-настоящему счастлив, но внезапный случай вернул меня на 15 лет назад. И только благодаря ему я понял, что лучшего времени в моей жизни не было…

– Я же просто попросил двойной капучино! Неужели так сложно соблюсти все технологические процессы, и приготовить действительно вкусный напиток? Или вы репутацией своей совсем не дорожите? Хотелось бы сказать, что я – критик или блогер, и вы все о себе скоро прочитаете. Но нет. Я просто книгу напишу. Первым монологом в которой будет именно этот момент. Переделайте, пожалуйста. Я за ЭТО платить не буду. – Молодой парень, казалось, едва сдерживался, чтобы не нахамить (а может, и не использовать родное русское крепкое словцо), отчитывал молодую девушку-бариста, на вид лет 18.

Она, конечно, залилась краской, как бордовые пионы в начале июня, но движения ее были четкими, выверенными и сосредоточенными. Она явно знала, что делает. Так, может, парень, действительно, придирался?

– Юноша, вы не могли бы сбавить тон? Уже вся кофейня уши в трубочку свернула от ваших словоизлияний. – Откуда в моем лексиконе такие слова? Как будто мне не 36, а все 1998 лет… Кажется, так говорили аж при Николае II? – Видите, девочка напугана. Попробуйте помягче. Все мы люди, в конце концов… – постарался исправиться я. Вроде бы получилось.

– Став? Ты, что ли? – внезапно обратился ко мне по студенческой кличке ресторанный недокритик. Я даже замер на секунду, как в американских фильмах это делают отъявленные злодеи, которым полицейские кричат: «Freeze!» – Не узнал меня? Я – Атос! Моллин! Натальевич. – Как-то странно ухмыльнулся тезка киношного графа.

– Атик? Вот это встреча! Я думал вы уехали… – Тося, в перерывах между высадкой и сборкой клубники, все время мечтала уехать подальше от этого дома, этой речки и надоевших ягод.

– Мама уехала. Мы с Зиткой остались. Ну, как остались? Сестра сначала за мамой махнула за дальневосточным гектаром, но спустя пару лет вернулась назад. Сказала, что маме без нас хорошо, не нужны мы там ей. Обиделась. Ни со мной не общается, ни с мамой. А она часто звонит и пишет мне. Про Зитку спрашивает. Я-то знаю, что мама нас любит. И как бы хорошо ей без нас не было, все равно скучает, и видеть рада всегда!

Да, Тося – одна из тех женщин, о которых классики еще писали, как о русском национальном достоянии и генофонде. Таких больше не делают… Она была женщиной без возраста, без грусти и нытья, без нужды в твердом уверенном плече рядом. Она всегда говорила: «Если бы не дети, не знаю, как жила б…» И никто до конца понять не мог, радуется она этому или огорчается…

– Ой, а что мы с тобой тут стоим, очередь только собираем. Давай присядем, расскажешь мне о себе, о Гортензии, о маме. Как вы все вообще? Тося… Наталья… – я все никак не мог подобрать правильного слова, чтобы не напомнить про детские травм