Сицилийская баллада

Диана Ва-Шаль

Темная Сицилия скрывает много тайн. Среди улочек теряются бордели и притоны, в барах ведутся разговоры о войнах кланов, но страшная напасть пока не показала истинного лица.Дом Марчелло принимает блудного сына – Андро возвращается после долгих странствий и готовится стать новым доном. Кто окажется предателем, а кто – верным союзником? Чьи лапы нажмут на курок? И какая же она – Сицилия во власти хомяков?

Диана Ва-Шаль

Сицилийская баллада

"Проснись".

Сицилийское солнце пробивалось сквозь жалюзи-спички; свет падал на стены подобием тюремной решётки, играл световыми зайчиками на белой штукатурке. Небольшой столик, искусно сделанный из мюзле, был заставлен небольшими склянками-бутылками и остатками гречихи и кукурузы – вчерашний пиршественный обед в честь возвращения желанного гостя, отсутствующего в отчем доме добрых пять лет.

Пробуждение тяжелое – в голове звенело тысячей японских колокольчиков, а во рту оставался привкус винного винограда. Небольшая лапка скользнула по заспанным глазам, немного дергано почесала за покоцанным ухом – напоминание о яростной схватке с крысами дождливой ночью на улице Токио, – где теперь красовалась крохотная сережка с азиатским дракончиком.

"Андро, пора возвращаться".

Зевок ленивый. Раскинуть лапки, ощутить холодную постель; понять, что дама, ночью шепчущая о любви, сбежала еще до рассвета. Подняться. Сделать пару несмелых шагов в сторону столика. Опорожнить за раз бутылку с водой, нечаянно столкнув на пол пистолетный патронташ.

– Лисицу по мою душу! – разразился ругательствами проснувшийся, кривясь и хмурясь. – Крысиный яд!

Медленно в ванну. Обнаружить, что черная лоснящаяся шерстка восстановила прежнюю длину на сбритых ранее участках. А сбрита она была практически полностью – теперь под шерстью вся хомячья кожа покрыта витиеватыми узорами татуировок, подтверждающих принадлежность к клану якудза. За пять лет – от новобранца, вступившего в испытательный срок, до ближайшего помощника лидера клана. Помощника, выкравшего тайный артефакт, способный, согласно легенде, указать истину.

От голоса в голове ни следа. Словно и не было.

Когда-то Андро сбежал из отчего дома, от дел сицилийской мафии, куда его старались завлечь… Сбежал. Желал найти покой и себя. Но принадлежность к криминальным сообществам бежала по венам и отравляла попытки начать другую жизнь. Проще стало принять этот яд. "Я был рожден в преступном мире, и мир преступной жизни – мой родной мир. Это моя судьба, моя жизнь, мой путь".

Хомяк посмотрел на себя в зеркало. Черные глазки-бусины, скрывающие глубинные переживания. Шрам на щеке от когтей кошки. Небольшое белое пятнышко за ухом.

Дома. Спустя столько лет.

***

– Nipote

, мой дорогой, завтрак давно миновал, – бабушка Андро, уже немолодая хомячиха, семенила мелкими шажками на кухне.

Рыжая шерстка Николлеты давно была тронута серебристыми нитями седины, вплетенными в ее шубку не столько почтенными годами, сколько волнениями и похоронами близких. Однако хомячиха не теряла присущего ей благородства и любые трудности встречала поднятой мордочкой и закуренной сигарой. Обладающая природным магнетизмом, Николлета быстро сыскала себе уважение и почитание в клане своего мужа.

– Я не голоден, – Андро галантно поцеловал ее лапку и оправил свой пиджак, скрывающий нагрудную кобуру.

– Великая Капибара! Куда тебя уже несет? Только встал! А завтрак, Андро?

– Назначена встреча, nonna

, я и без того проспал больше, чем планировал.

Хомячиха всплеснула лапками, и на розовых ее пальчиках сверкнули колечки с алмазиками-слезками. Николлета знала: удержать Андро даже ей не под силу (хотя предпочитал не спорить с женой сам дон Марчелло, называя ее "треклятой лисой" и "рыжей бестией").

Андро выскользнул из домика на улицу. Сощурился – солнце непривычно слепило глаза, – вдохнул пряный сицилийский воздух. Хомячий нос уловил аромат дорогого табака, соленой воды и (почему-то) грозы.

Дамы, аппетитно покачивая бедрами, проплывали мимо Андро, скрываясь от палящего солнца под зонтиками-листиками. Лучи преображали сочную зелень, подчеркивая малахитовые прожилки на