На реальных событиях

Елена Михайловна Аксенова

Кристина Романова – сирота. Обманутая мужчиной, она решает, что плакать в подушку – не выход, и убивает его. Такой способ избавления от горестей и обид для нее становится нормой. В процессе она публикует рассказы о своих преступлениях в интернете под псевдонимом Криро. Скоро ее популярность набирает обороты и издательство предлагает ей контракт на книгу.

Елена Аксенова

На реальных событиях

Глава 1.

Я писатель и за свой дар я расплачиваюсь бесконечной, ноющей дырой внутри. Я чувствую, как стою на краю бездны и одна моя нога то и дело соскальзывает.

Для начала представлюсь. Меня зовут Кристина Романова. Когда мне было три месяца, мои драгоценные родители подбросили меня к воротам детдома. Да, да, вы не ослышались, до двери меня не донесли, боялись, что привлекут внимание. Я говорю родители, потому что хочу верить, что они были в сговоре, что решили так вместе и что сейчас они плещутся в водах Тихого океана, представляя меня счастливой.

Я не помню о себе ничего вплоть до пяти лет. Воспитательницы рассказывали, что я была несносным ребенком, делала странные вещи, много плакала. Я не верю им, потому что это слышит каждый найденыш. Люди пытаются преувеличить свою жертву, показать свое благородство.

Директор нашего дома Василий Васильевич Васильев был единственным человеком, которого я любила в детстве. Это был высокий мужчина с широкими плечами и невероятно печальными небесными глазами. Он всегда ходил в одном и том же костюме, гладковыбритый и прилично причесанный, расческа хранилась в нагрудном кармане его всегда белой рубашки. Когда его тяжелые шаги раздавались в коридоре, мы радостно бежали на встречу. Он никогда не проходил мимо, никогда не отмахивался от нас. Как бы занят не был, кто бы не шел с ним рядом. В кармане его светлого серого пиджака всегда была куча крошечных леденцов, которыми он с нами делился.

– Да не оскудеет рука дающего. Этому учит Бог, – Василий Васильевич посещал церковь чаще, чем кто-либо другой в нашем приюте. Злобные няньки постоянно сплетничали о том, что он замаливает грехи прошлого. Я думаю, он просто пытался быть ближе к тому, кто спокойно смотрел, как нас бросают в этот огромный мир безразличные родные руки.

Не могу вспомнить, как увидела его впервые. Память записала только историю, которая произошла, когда мне было пять лет. Сережа, противный мальчишка из соседней комнаты, поймал меня в коридоре и хотел затащить в темный угол, чтобы хорошенько избить за какую-то провинность. Директор делал обход несколько раз в день. Расписание не сообщали никому, графика не было, поэтому персонал недолюбливал начальство. Так вот, Василий Васильевич заметил, как я хнычу и отбиваюсь и подошел разобраться в ситуации. Сережу увели на важный разговор, а мне достался леденец и речь о прощении ближнего. Он был первым человеком, проявившим ко мне доброту. Кажется, я видела нимб у него над головой.

Я провела в детдоме восемнадцать несчастных лет. Не считая одной чистой души, все люди там были неприятными и глупыми. Я не приобрела ни подруг, ни друзей. Поэтому покидала это место с легким сердцем. Василий Васильевич умер от сердечного приступа за месяц до моего выпускного.

Жизнь не была ко мне милостива и после этого. Я поступила на бюджет в экономическую академию, благо вместо интрижек я сидела над учебниками до ощущения песка в глазах. За то, что судьба не дала мне семьи, государство выделило крохотную однушку на первом этаже московской многоэтажки. Хорошая компенсация, если учесть большинство родителей моих знакомых дали им только дружеский пинок.

После пар, пока мои сокурсники ходили на вечеринки и встречи, я работала секретарем у бухгалтерши, которая все еще была верна советской химической завивке. Там, я впервые заметила мужчину. Его звали Игнат, он был высоким харизматичным брюнетом, и часто зависал у нас в кабинете, флиртуя с моей коллегой Аней. У нее совсем не было мозгов, но она была по-настоящему красива. Эталон женственности в коротенькой юбочке с длинными ресницами и коровьими глазами. Я пришла домой и первым делом подошла к зеркалу. Со стены на м