Улица милосердия

Дженнифер Хей

Переведено. Такова жизнь

Вот уже десять лет Клаудия консультирует пациенток на Мерси-стрит, в женском центре в самом сердце Бостона. Ее работа – непрекращающаяся череда женщин, оказавшихся в трудной жизненной ситуации.

Но реальность за пределами клиники выглядит по-другому. Угрозы, строгие протоколы безопасности, группы противников абортов, каждый день толпящиеся у входа в здание. Чтобы отвлечься, Клаудия частенько наведывается к своему приятелю, Тимми. У него она сталкивается с разными людьми, в том числе с Энтони, который большую часть жизни проводит в Сети. Там он общается с таинственным Excelsior11, под ником которого скрывается Виктор Прайн. Он убежден, что белая раса потеряла свое превосходство из-за легкомысленности и безалаберности белых женщин, отказывающихся выполнять свой женский долг, и готов на самые радикальные меры, чтобы его услышали.

Дженнифер Хей

Улица милосердия

Jennifer Haigh

MERCY STREET

Copyright © 2022 by Jennifer Haigh

Published by arrangement with Ecco, an imprint of HarperCollins Publishers

© Казарова К., перевод на русский язык, 2023

© Издание на русском языке, оформление «Эксмо», 2023

Каждой четвертой

Хожу туда-сюда по Бикон-Хилл,

Ищу дорожный указатель на

Улицу милосердия.

Там нет.

Пробую найти ее в Бэк-Бэй.

Там нет.

Там нет.

    – Энн Секстон[1 - Энн Секстон (1928–1974) – американская поэтесса и писательница. Училась в Бостонском университете вместе с Сильвией Плат. Покончила с собой в сорок пять лет. – Здесь и далее прим. пер.]

Зима

Всегда сложно определить, где начинается история. К тому времени, как мы оказываемся в этом мире, полностью населенном другими людьми, драма в самом разгаре. К тому времени, когда мы появляемся на сцене, – громкие, страдающие недержанием, как взрывающиеся грязные бомбы, – кульминация уже далекое воспоминание. Наше появление на свет – не начало, а следствие.

Точка отсчета условна. Когда Клаудия вспоминает ту зиму (чего жительница Новой Англии просто не может не делать), дни сливаются в ее памяти: слабый свет гаснет рано, грузовики с солью грохочут по проспектам, резкий ветер пронизывает пальто. В то время у нее не было ни малейшего представления о построении невидимых сил, о приведенной в движение цепочке событий.

Как и всех остальных, ее занимал снег.

Зима пришла поздно, как ворчливый старик, который отказывается поторапливаться. Первые недели января были сухими и тихими: голый асфальт и короткие синие дни, ослепляющий свет над гаванью, чайки, ныряющие в лучи косого зимнего солнца. Затем над побережьем пронесся мощный северо-восточный ветер, кружась и брыкаясь, как боец кунг-фу. За ночь выпало тридцать сантиметров снега. Школы закрыли, рейсы отложили, целые районы остались без электричества. Приемный покой клиники опустел, Мерси-стрит[2 - Букв.: улица милосердия (англ.).] стала почти непроходима.

Три дня спустя разразилась вторая снежная буря.

Снег, и еще больше снега. Тротуары сужались с каждой неделей. Пешеходы передвигались гуськом, аккуратно переставляя ноги. Парковочные места усыхали, пока в конце концов не исчезли совсем, а на их месте выросли высокие сугробы.

ХОЛОДНЫМ УТРОМ В СРЕДУ В СЕРЕДИНЕ ФЕВРАЛЯ перед клиникой собралась толпа, спиной к Мерси-стрит. Клаудия стояла у окна на втором этаже в кухне для персонала и считала головы.

– Тридцать шесть, – произнесла она вслух.

Сверху группа выглядела организованной. Люди образовывали концентрические круги, похожие на годичные кольца дерева. В центре стояли корифеи – священники архиепископа в гладких нейлоновых брюках, несколько монахов из францисканского монастыря в Нью-Бедфорде, – полы их коричневых ряс торчали из-под зимних пальто. Во внешних кольцах были обычные люди, сжимавшие в руках четки или транспаранты. Они пришли прямо из церкви, – их лбы были перемазаны темной сажей. Как жертвы перестрелки, подумала Клаудия. Тем утром, по дороге на работу, она видела много таких лбов. В Бостоне, несмотря на последние события все еще в самом католическом городе Америки[3 - Имеется в виду череда скандалов, связанных с сексуальными домогательствами