Бронзовый котелок Орсиевых
Михаил Аказин
Во время детской игры в доску Куинджи в одну из участниц вселяется дух из иного света, погибший полевой командир Шамиль Орсиев. Устами шестнадцатилетней девочки заговорило зло, возжелавшее реванша.
Михаил Аказин
Бронзовый котелок Орсиевых
I
В дверь постучали. Антон, склонившийся над столом в дремоте, встрепенулся. Стук повторился. Поднялся, и на ватных, занемевших ногах пересек приемную, в свете красных свечей похожую на темницу какого-то замка. Потянул на себя тяжелую дверь. На пороге стояли двое: высокий мужчина с сухой внешностью чиновника, в черном строгом костюме и женщина с тонкими чертами лица, одетая в темное короткое платье. Видом своим оба встревоженные.
– Добрый день. Вы Антон Козловский? – спросил мужчина тихим голосом.
– Да, проходите, – отходя от сна, ответил хозяин «офиса».
Парочка вошла и с некоторой робостью они присели на продавленные стулья у рабочего стола. Атмосферное место в историческом «доме с привидениями» производило сильное впечатление на каждого вошедшего. Три длинные красные свечи на столе горели ровным пламенем, истекая по каплям воском. В углу приемной нашла пристанище козья черепушка с закрученными рогами. Стены с потемневшими от старости обоями кое-где имели бурые пятна плесени. Антон плюхнулся на свой высокий стул и, захлопнув ноутбук, спросил:
– Чем могу помочь?
Глаза женщины сделались мокрыми от наступивших слез. Антон смутился и перевел взгляд на мужчину, тот начал:
– Меня зовут Виктор Богатов, супруга моя – Елена, мы к вам по одному очень личному делу. Нам больше некуда идти. С нашей дочерью случилась беда. Да.
– Слушаю.
– Это длится уже вторую неделю, да Лен?
Женщина кивнула и полезла в сумочку за платком.
– Я такое видел только в этих фильмах американских, и никогда бы не подумал, что с нами подобное случится. Играли они подругами в спиритизм, ну идиотство же настоящее. Игрушки. У нас дома собрались втроем, мы с Леной в гостях были. Возвращаемся – дверь нараспашку, двое подруг Олеси в прихожей перепуганные плачут стоят. А наша дочь в своей спальне изогнутая дугой на кровати воет волком.
– Волком?
– Аж мурашки по коже. Лена как увидела, так и сердцем заболела, мне самому плохо стало. Вызвали врачей, вкололи что-то. Было подозрение на эпилепсию, но сделали томографию, потом анализы и все нормально оказалось.
– В ней мужик какой-то сидит! – выпалила Елена и закрыла платком глаза.
– Так вот, привезли домой её, – продолжал Виктор, – уже думали отошла от этого приступа, а она начала какие-то страшные вещи говорить, да не по-русски много.
– А врачи? Психиатрия? – поинтересовался Антон.
– Неделю пролежала в больнице психиатрической, врачи развели руками – сказали не по их части, заведующий шепнул про церковь, вы представляете каков уровень нашей республиканской медицины? Так вопрос в том, что там, в больнице никаких признаков она и не проявляла, была в сознании, а врачи кололи плацебо. Говорили ещё что к психологу ей надо, к семейному, какая-то глубинная травма могла всплыть из детства, мог какой-то триггер сыграть роль.
– Может доска?
– Что ж мы по-вашему досками её били, обижали? Нет. Я вам говорю, в ней сидит посторонний. У нее жесты мужские, действительно. Чешет будто бороду, ходит в развалку, бормочет что-то на непонятном языке.
– Ест как?
Елена оживилась:
– Ест хорошо, даже много. Просит мяса. Баранину. До этого не переносила её вообще. Последнее время про вегетарианство много говорила, а тут все время барана просит.
– И ещё, я заметил, что она часто на коленях сидит перед окном и снова бормочет что-то под нос. Вчера на втором этаже иду в туалет, а дверь открыта и там она, но стоя справляет, как мужик.
– Все очень похоже на вселение иного, – подвел итог Антон, алчно облизнув губы, – необходим сеанс экзорцизма, но боюсь одним не обойтись.
– Мы к вам как раз по этому поводу. Нашли объявления ваши, решили надо ехать.
– Когда вам удобно меня принять?
– Завтра в семь, приезжайте, пожалуйста. Мы в Крестовке живем.
– Хорошо, буду вовремя, проведем обряд как надо.
– У вас уже были подобные изгнания?
– Да, конечно, не