Спасательные шлюпки «Глен Карига»

Вильям Ходжсон Хоуп

Книга представлена в виде истории, записанной в 1757 году о событиях произошедших на несколько лет ранее. Рассказчик – молодой парень, который был пассажиром на корабле «Глен Кариг». Корабль потерпел крушение, а он спасся вместе с командой на двух уцелевших шлюпках. Использование автором профессиональной морской терминологии, а также невероятные приключения и борьба с чудовищами – делают сюжет этой истории интересным и захватывающим.

Вильям Хоуп

Спасательные шлюпки «Глен Карига»

Матери моей посвящается

Madre Mia

Пусть люди говорят, твои черты утратили былую красоту,

Пусть даже молодость твоя теперь лишь только грустное вчера,

Вчера, которое, как яркий аромат цветов,

В себе смешало и полет мечты, и сладость снов.

О, годы, годы! Как лихие кони, они промчались над тобой,

Укрыв мантильей прожитых невзгод, посеребрив почтенной сединой,

Но всё равно, всё также звонок голос твой.

Такое как могло произойти?

Твой волос почти утратил свой иссиня-черный блеск.

Морщины тронули чело, подобное челам античных фреск,

К чьей чистоте ничто не смеет прикоснуться,

Не посягнув на добродетель и покой.

Коснулись, словно золото зари вечерней,

Или как будто это ветер смурый пронеся над рекой.

Твои глаза. В них свет твоей души сияет, как кристалл,

подобный всем великим чудесам,

Так искренно,

Как чистая молитва,

Стремясь из самой глубины,

Из сердца, к Небесам.

1. Земля обреченных

Пять дней мы плыли на шлюпках и за все это время никакой земли, ничегошеньки не было видно. А потом утром шестого дня боцман, он командовал одной из наших шлюпок, как закричит, что видит далеко по левому борту землю; но уж больно она была далеко от нас, сразу и не различишь, то ли земля, то ли облако утреннего тумана. Тем не менее, поскольку в наших сердцах начала зарождаться слабая искра надежды, не смотря на свою усталость, мы налегли на весла, и примерно через час уже точно знали – перед нами действительно земля, а если говорить точнее, какой-то низкий берег.

* * *

Было уже, наверное, немного за полдень, когда мы подошли на своих шлюпках настолько близко, что смогли определить какого рода ландшафт скрывается дальше от берега, тогда то мы и поняли, – перед нами невероятно плоская, пустынная и необитаемая земля, такой она мне тогда показалась. Кое-где, там и сям, проглядывали островки какой-то странной растительности, только что это было низкорослые деревья или какой-то кустарник я точно не могу сказать, но я точно знаю, они не были похожи ни на что из того, что когда-либо мне доводилось видеть.

Насколько я помню, мы шли на веслах вдоль берега, стараясь плыть как можно медленней, в поисках хоть какого-нибудь залива, чтобы благодаря нему можно было бы войти внутрь этих земель. Не могу сказать, сколько времени всё это продолжалось, только мы не собирались сдаваться. В конце концов, мы её нашли – илистое, заболоченное устье, которое в итоге оказалась эстуарием[1 - Эстуа?рий (от лат. aestuarium «затопляемое устье реки») – однорукавное воронкообразное устье реки, расширяющееся в сторону моря.], впрочем, мы так и думали, что там будет устье. Как раз в него мы и вошли, и продвинулись совсем немного, вверх, по извилистому руслу реки или залива. Всё то время, пока мы тихонько гребли, мы внимательно осматривали оба берега в надежде на то, что, может быть, удастся найти место, где можно будет сделать стоянку, но ничего мы так и не нашли. Все брега были покрыты какой-то липкой, вонючей грязью, поэтому мы не отважились даже сунуться туда, как сначала нам всем хотелось, – махом, лихо и с отвагой.

* * *

Зайдя в залив углубившись по нему немногим больше мили внутрь неизведанной страны, мы увидели на берегах те растения, которые я заметил еще когда мы были в море, а теперь, находясь всего в нескольких ярдах от них, мы могли гораздо лучше их изучить. Так я сумел понять, что они представляли из себя низкорослые деревца, к тому же еще и корявые, причем выглядели они довольно чахлыми. Лишь только подойдя к ним поближе я сумел понять, что именно из-за слабых и болезненн