Котастрофа в Дэйноре

Анюта Соколова

Очаровательный тихий городок Дэйнор, где благоденствуют старые девы с избалованными домашними питомцами, на сей раз взволновала загадочная смерть почтенной госпожи Сумеш. Сюзи Фаруж, владелица своенравного кота Пушка, не может остаться в стороне: ведь её единственная подруга – главная свидетельница. Но если в авантюрное приключение и кота, и его хозяйку вовлекает племянник городского мага, сам невероятно похожий на Пушка, то ничего удивительного, что следствие превращается в Котастрофу!

Анюта Соколова

Котастрофа в Дэйноре

Автор благодарит двух своих котов за неоценимую помощь в написании данной книги, а также заверяет читателей, что это в высшей степени благовоспитанные создания, нисколько не похожие на Пушка.

– Мау!

От неожиданности я вздрагиваю и проливаю чай.

– Мау-мау-ма-а-а-а-а-ау!

Когда ты выбираешь котёночка, это, как правило, трогательный пушистый комочек с невинными глазками, игрушечными лапками и плюшевыми ушками. Котёнок вырастает, и ты вдруг с ужасом сознаёшь, что рядом с тобой агрессивная своенравная зверюга с когтями-кинжалами, своеобразным пониманием домашнего уюта и клыкастой пастью, способная за раз умять сворованный шмат мяса и исторгать совершенно непотребные звуки.

– Чего тебе, чудовище? – спрашиваю я Пушка.

«Пушок»! Следовало бы назвать моего диванного деспота Живоглотом, Горлопаном, Бездонной Глоткой или Пожарной Сиреной. Орёт он исключительно похоже.

– Мау! – обижается монстр, по недоразумению принявший облик кота. Хищный зелёный глаз косится в сторону миски.

– Я подсыпала тебе корм четверть часа назад, – возмущаюсь я. – Не говори, что ты всё съел!

Из мягкой бело-розовой лапки высовываются загнутые отточенные крючья и демонстрируют мне прекрасный образец художественной резьбы на деревянной ножке стула. Усатая самодовольная морда выражает полнейшую убеждённость в собственном превосходстве. Кот – венец творения и хозяин в доме. Как смею я, недостойная, не исполнять его пожелания сию же секунду!

– Нет уж! Сначала я допью чай, – с вызовом заявляю Пушку. – А стул всё равно выбрасывать пора.

Торжествую я недолго. Мой котик с видом оскорблённого, но не сломленного величия удаляется в гостиную, откуда вскоре раздаётся мерзкий скрежет. Поперхнувшись чаем, я несусь на звук, чтобы застать вопиющую картину: Пушок взрезает когтями новый диван – великолепный раскладной диван, на который я копила два года! В эту минуту я жалею, что с негодованием отвергла жестокий совет подруги о применении тапка в качестве средства воспитания непослушных котов. Но Пушок соображает гораздо быстрее, нежели я бегаю, и растворяется в воздухе. Ничем иным его мгновенное исчезновение не объяснить.

– Зараза! – с чувством произношу я, безуспешно пытаясь вправить обратно вылезшие из разрезов белые комочки набивочного материала. Напрасное занятие.

От перебирания в уме вариантов изощрённой мести обнаглевшему коту меня отвлекает дверной звонок. Иду открывать, на ходу снимаю фартук, приглаживаю волосы и втягиваю живот. На пороге нетерпеливо переминается Делия Мурже, моя подруга.

– Сю?зи! – восклицает она так пылко, словно мы расстались не час назад, а по меньшей мере год. – Пошли скорее!

– Куда? – скептически интересуюсь я.

Шесть вечера в Дэ?йноре – рановато для прогулок. Будь у меня собачка, а не жуткий мебельный вредитель, часа через два я обязательно присоединилась бы к благопристойной публике, чинно выгуливающей своих питомцев. Но десять лет назад я опрометчиво решила, что собака – слишком большая ответственность, к тому же до полугода щенок грызёт обувь. Святые Небеса, всего лишь обувь! Если б я знала, кого принесла в дом, выбрав очаровательное белоснежное облачко из помёта любимой кошки госпожи Олейш!

– С Лавией что-то неладно, – озабоченно поясняет Делия. – В последнее время она приобрела привычку кивать мне из окна всякий раз, когда я возвращаюсь с работы и прохожу мимо её дома. Да так важно, словно она королева Верения собственной персоной! Сегодня по пути домой я забежала перекусить в кафе, заглянула в ателье госпожи Мейни?, потом в галантерейный отдел Жерон, ах, какие чу?дны