РАССКАЗЫ о Ромке и его бабушке

СОФИЯ АГАЧЕР

1. Картина для губернатора

Лет пятьдесят тому назад взрослые с детьми почти не играли, разве что только бабушки и дедушки, и то эти занятия были, скорее, похожи на подготовку к последующей жизни. Счастливый мальчишка лет пяти с гордостью подавал деду инструменты в старом гараже или сарае, а его старшая сестрёнка мастерила платья для кукол с помощью бабушки или месила вместе с ней тесто, катала колобок, делала ему из гороха глазки и носик. Родители же от зари до зари были на работе или просиживали часами на партийных, профсоюзных и иных собраниях, делая вид, что творят историю и причастны к великим делам строительства государства.

Дети играли друг с другом во дворе, в детском саду, а когда шли в школу, то, помимо главных предметов, начинали в различных кружках осваивать новые навыки: изучали фотодело, строили модели кораблей и самолётов, учились танцам и многому другому. Причём, если попа у девочки была толстенькой, то никакие танцы ей не полагались, поскольку воспитывали во Дворцах пионеров только звёзд.

С серьёзными лицами и горячим сердцем, под присмотром строгих учителей, лет этак с шести-семи мы учились быть лучшими и достойными подвигов наших отцов и дедов. Да, да, именно подвигов, потому что самым важным было желание отдать свою маленькую жизнь за других, за правое дело.

Как вспомню это звонкое, с металлом в голосе, разносившееся эхом на пионерской линейке:

— Дружина! Равняйсь, смирно! — так мороз идёт по коже от гордости за свою страну и счастливое детство.

Правда, в каждом дворе был какой-нибудь «городской сумасшедший» — дядя Боря или дядя Сева, который, несмотря на свои сорок, гонял с мальчишками в мяч, играл с сыновьями и их друзьями в казаков-разбойников. Как же мы все завидовали его детям: какой у них классный отец! Ему можно было рассказать всё, не боясь огорчить или быть наказанным. Такой взрослый друг спасал детвору от многих бед.

— Бездельник! Вместо того чтобы деньги в семью зарабатывать да карьеру делать, опять с пацанами мяч гоняет!

— Ни мебели импортной, ни стиральной машины, ни ковров!

— Угораздило же таким придурком родиться, да ещё и детей нарожать. Какой он им пример подаёт?

— Такими же бездельниками вырастут, как и их отец, — судачили соседки, сидя на лавочке и перемывая всем косточки.

С тех пор многое изменилось, однако и сегодня с трудом можно себе представить, как какой-нибудь Семён Семёнович или Иван Петрович, человек с солидным общественным положением и весом, надевает карнавальный костюм черепахи, становится на четвереньки и катает своего сына на спине, при этом смеётся с ним взахлёб и получает от всей возни большое удовольствие. Разве может взрослый человек, например военный, выглядеть несерьезно? Что скажут сослуживцы, если вдруг он начнёт рисовать вместе с дочерью красных кавалеристов времён своего детства или делать шилом в куклах дырочки, чтобы потом девочка могла залепить их пластилином, играя в зубного врача? Или чиновник, вернувшись с заседания в министерстве, не зависнет в мобильном телефоне, позабудет про футбол по телевизору, чтобы, устроившись на полу в комнате внука, планировать вместе с малышом дальние космические путешествия и, внимательно рассматривая детский рисунок, будет называть его не «каля-маля», а уважительно «чертежом межгалактического лайнера». А потом они вместе решат изучать настоящие карты звёздного неба, чтобы рассчитать искривление курса с поправкой на космический ветер, и начнут собираться в экспедицию, не забывая при этом даже билеты нарисовать для пассажиров, следующих по маршруту «Земля — Марс». Ведь именно такие моменты мы вспоминаем, когда нам удаётся разбудить в себе ребёнка и ощутить себя счастливым, как в детстве.

Разве можно было мечтать в свои восемь или десять лет, что твой отец будет не Родину защищать круглые сутки, а построит для тебя тарзанку? А ещё спрячет в дупле дерева клад, который ты вместе с ним будешь искать, чтобы, обнаружив сокровища, безудержно ликовать и смеяться? И только сейчас, уже в зрелом возрасте, понимаешь, что не только мы, дети, страдали из-за того, что отцы и матери н