Глава 1

Серые

Иногда сквозь чернильные линии официальных документов я видел будущее. Когда скупые на эмоции слова превращались в мыльные, однообразные пятна, а цифрам терялся счёт, передо мной всплывали пророчества о беззаботной жизни. То, к чему я стремился, становилось живым и ярким, как открытка из моего личного счастья.

Вилла с черепичной крышей и кипарисовыми аллеями. С роскошным садом, где пышными цветом взрывались острова петуний и настурций, астр и флоксов. А смуглый садовник, ровняющий топиари, выглядел истинным художником, озарённым вдохновением.

Позади виллы голубым полем раскинулся бассейн. Я любил выходить к нему ночью. Когда подсвеченные глубины щедро бросали всюду, куда могли дотянуться, мерцающие блики. Сопревшая за день зелень мешала свой аромат с вечно свежим запахом воды и этот пряный букет я запивал бархатистым вермутом. Смотрел в безоблачное небо, усеянное звёздами и коронованное луной. Мечтал о том, что пока мне не ведомо.

Возле гаража, под сенью томимых жарой пальм, стоял чёрный автомобиль представительского класса. Сквозь морок фантазий я не видел его шильдик, он мог быть любым. Такие мелочи не важны, когда под капотом сотни лошадиных сил, а в салоне помещается без стеснения полдюжины человек. На идеально отполированном кузове блестело горячее, южное солнце. Я даже чувствовал запах раскалённой краски. Она манила в путь. Неважно куда и зачем. Просто автомобилю требовалось размять колёса, покрасоваться перед пешеходами. И я с удовольствием садился за руль, взрывал тишину побережья рёвом мотора. И гнал по ровным дорогам к самому горизонту. Туда, где должно было упасть солнце.

Внутри виллы, в одной из десятков комнат, меня ждала жена. С модельной внешностью и идеальной фигурой. Вот только в отличие от избитых до полусмерти стереотипов, помимо прочего, она обладала ещё и прекрасным умом. Знала наизусть Пушкина и Шекспира, разбиралась в теории относительности и понимала смысл квантового компьютера. Привычки же любимая моя жена имела точно такие же, как я и ссорились мы лишь в шутку. Чтобы потом в постели любовь наша была острее.

Там же, среди множества комнат, я находил и медиазал со снятыми лично для меня кинофильмами, и библиотеку с древними фолиантами. Не то что бы я любил читать, но мне всегда нравилось, как книги выглядят, как пахнут. Уже ради этого стоило собрать коллекцию шедевров мировой классики с однообразными коричневыми корешками и золотой тесьмой. Чтобы гости, даже самые искушённые, восторгались глубиной моего внутреннего мира. Его скудность требовала роскошной ширмы и книги хорошо справлялись с этой ролью.

Были и пустые комнаты. Чтобы утолять сиюминутные фантазии. Заполнять их тем, что понравилось в шоу про богатую жизнь. Звукозаписывающая студия для знакомых звёзд, с их подарками, развешенными по стенам. Зал с тренажёрами, ещё даже не появившимися в продаже. И огромная кухня, где творил чудеса повар с тремя звёздами Мишлен. А чтобы разбавить спокойствие и утолить похотливые мыслишки подвал ждал меня с коллекцией игрушек на любой вкус.

Я любил блуждать по миру грёз. Пользовался этой возможностью самозабвенно, пока руки механически занимались рутиной. Но рано или поздно приходилось одёргивать себя, клещами вырывать из блаженства. В реальном мире однообразные бумажки складывались передо мной узкой тропинкой к мечте. Каждый распечатанный отчёт, каждая служебная записка ложились булыжниками в мостовую успеха. Много ли кубометров бумаги уйдёт на эту стройку – я не имел ни малейшего понятия. Только искренне наделся, что не приду к финишу дряхлым стариком на грани маразма. Тогда уж неотличимы мне будут бумажные гвоздики от свежих настурций, а виллу на побережье заменит комната дома престарелых. И самое страшное, что разницы я не замечу.

Средства, которые я избрал для достижения мечты, были мне так же очевидны, как и сама цель. Разве не учат нас с самого детства простой житейской мудрости? Работай упорно, не покладая рук, и только так придёшь к успеху. Плюй на всех, иди напролом, и любые двери откроются. Я уверовал в эту истину, когда не мог трезво мыслить, но так до сих пор и не нашёл п