ПРЕДИСЛОВИЕ

Как известно, за пределами России живут более пятнадцати миллионов русскоговорящих. Судьба разбросала их по разным странам и континентам. Кто-то пополняет ряды иммигрантов США, кто-то ищет счастья в Канаде, кто-то пытается интегрироваться в Германии. В Израиле вообще, как пел Высоцкий, – «на четверть бывший наш народ». Одним словом, нашего брата-иммигранта везде хватает. Вот только устраиваются на чужбине все по-разному. Кому-то везет больше, кому-то меньше. Да и везение каждый понимает по-своему.

Для одних это – престижная высокооплачиваемая работа. Для других – профессия, позволяющая сводить концы с концами. А кто-то мечтает и совсем не работать, как новоявленный израильтянин из известного анекдота: «Звонит Изя семье в Бердичев. Жена его спрашивает: «Изя, как дела? Ты уже устроился?». Тот отвечает: «Да нет, Сарочка, пока еще работаю».

Достоевскому принадлежит мысль о том, что иммигрантами не становятся. Те, кто уживается на чужбине, ими уже родились. Видимо, и в самом деле, чтобы стать иммигрантом, у человека должно быть в характере что-то особое. По крайней мере, он должен четко представлять, чего хочет, и подходить к вопросу по-деловому, а не строить иллюзии и объяснять свою беспомощность тем, что плохая страна попалась. Вот если б он эмигрировал в …, тогда, безусловно, достиг бы невероятных успехов.

Настоящих успехов достигают далеко не все. Игорь Губерман, например, на вопрос: «Как вам удалось так быстро и успешно интегрироваться на чужбине?» ответил: «Мы с первых минут полюбили страну, в которую приехали. Это – самое главное».

Может быть, и впрямь, причина наших неудач лежит в нелюбви к принявшему нас государству. Мы предъявляем ему претензии, сравниваем его с другими, ностальгируем по стране покинутой.

Кому-то в иммиграции не хватает самовыражения и самоуважения, кому-то – самовара, гармошки и бородинского хлеба, кому-то полуночных кухонных бесед и запахов родной природы.

Многие иммигранты жалуются на трудности постижения чужого уклада, на окружающую их бездуховность, отсутствие друзей и понимания. На то, что «было нечего надеть, стало некуда носить». И, вместо того, чтобы решать вопрос: «Как нам подняться из травы в геометрическую правильность Европы?», начинают метаться в поисках другого пристанища: одних несет обратно домой, другие едут осваивать канадские пустоши, третьи на всех парах летят в Парагвай, в надежде, что там-то наконец ухватят за хвост птицу удачи. Не получается. Почему? Да потому, что эмиграция, на самом деле, это – перемещение проблем с видом на жительство. Проблемы эти – внутри нас самих, и мы их возим за собой по всему миру.

Я не раз слышала от канадских иммигрантов, что промахнулись они, не выбрав местом жительства США. От израильских – что изначально не отправились в Германию. Американцы сетовали на свои трудности и бредили Западной Европой. Права народная мудрость: «Хорошо там, где нас нет и никогда не будет».

В каждой стране имеются свои плюсы и свои минусы: где-то – замечательная социалка, где-то – терпимое налогообложение, где-то решен вопрос с безработицей и круглый год – курортная погода. Но нигде нет полного комплекта. Везде «что-то за счет чего-то».

Что и за счет чего в Германии? Ответу на этот вопрос и посвящена книга «Репортаж с планеты ариев», составленная из многочисленных очерков, опубликованных мной в прессе ФРГ.

ЭКОНОМИКА

Пессимисты или реалисты?

Иммигрировав в Германию, большинство граждан бывшего СНГ отмечает, что жить стало более комфортно, сыто и спокойно. А все потому, что им, прошедшим «огонь, воду и медные трубы», есть с чем сравнивать. Но, прожив здесь лет 10—20 и подзабыв уже все «ужасы нашего городка», они начинают возмущаться своим существованием. Немудрено: теперь сравнение идет не с той, доиммигрантской жизнью, полной невзгод и лишений, а уже с другой, какой она была в начале освоения «нового мира».

Тогда, действительно, и с работой было получше, и у больничных касс аппетиты были поменьше, и жилплощадь с коммунальными услугами обходились квартиросъемщику почти на треть дешевле. О ценах в магазинах даже говорить не приходится. Иммигранты