Назад к книге «Орден Превыше Всего» [Николай Никишин]

Орден Превыше Всего

Николай Геннадьевич Никишин

Александр Державин. Русский офицер и член старинного Ордена охотников. С детства его мечтой был поиск древних артефактов, что по легендам могли даровать невероятную силу и знания. С их помощью чаша весов склонилась бы в пользу людей в борьбе с кровожадными тварями.Однако путь к мечте сложен. Грянул двадцатый век и вместе с ним технический прогресс принёс переустройство мира и пару мировых войн.Это не страшит Александра, напротив, он готов закрыть глаза, пока за его спиной гибнут и страдают люди. Ему неинтересно, какие страшные вещи замышляют его же коллеги, как меняется мир и плетутся интриги.Ради мечты пройдёт путь от русского офицера до Великого магистра Ордена Возрождения в Третьем Рейхе. Несмотря на ту горечь потерь, что придётся ему испытать, он готов пройти этот путь, тем самым ещё раз доказав, что Орден Превыше Всего!

Николай Никишин

Орден Превыше Всего

Произведения не пропагандирует фашизм, нацизм и всё, что с ними связано. Все упоминания персонажей, политики НСДАП, используется исключительно в качестве элемента погружения в события тех лет.

Использования формы офицера СС на обложке, используется в целях искусства.

Пролог

9 января 1905 года

Зимнее утро в Петербурге, холодное и безрадостное. Солнце скрыто за густыми серыми облаками, сильные порывы ледяного ветра обмораживают лицо. В такие дни совсем не хочется выходить из дома. Но именно сегодняшний день должен ознаменовать серьёзные изменения в стране и стать роковым для Российской Империи. Потомки назовут этот день «Кровавым воскресеньем».

Ещё накануне вечером в Петербург начали прибывать войска. Город разделился на восемь районов, в каждый из которых были назначены отряды войск из пеших и конных частей во главе с начальником отряда. Им в помощь приставлены полицейские приставы с младшими офицерами, околичными надзирателями и отрядами городовых. Основные контингенты войск расположились на мостах через Неву и Обводный канал, а общий резерв сосредоточился на Дворцовой площади. Перед солдатами поставлена задача, не допускать рабочие массы из пригородных участков в центр города и оказывать содействие местной полиции.

К утру город представлял из себя огромный военный лагерь. По всем улицам расположились воинские части, разъезжали конные отряды, горели костры и дымились походные кухни. Около сорока тысяч человек стояли в ожидании колонны рабочих, которые шли с обращением к царю. Те и не знали, что императора Николая II нет в городе и их никто слушать не будет.

Пока около ста пятидесяти тысяч рабочих, во главе со священником Гапоном, только начинали свой путь к Зимнему дворцу, на Дворцовой площади, с самого раннего утра, верхом на коне, сидел восьмилетний мальчик, укутанный в тёплое синее пальто, отлично сочетающееся с его добрыми голубыми глазами. Он не знал, что происходит и что должно произойти. Да и вообще, здесь его не должно было быть сегодня.

Мальчик прибыл сюда вместе со своим отцом, генерал-майором Императорский армии. Высокий статный мужчина с шикарными гусарскими усами сидел позади него, аккуратно придерживая его за талию правой рукой, а левую положив на эфес серебряной сабли, подаренной ему лично императором Николаем II, на головке рукояти которой находилось изображения феникса. Точно такое же изображение нанесено и на генеральские погоны, рядом с двумя золотыми звёздочками. Такая эмблема говорила о том, что этот человек состоит в древнем Ордене охотников, что защищают землю от разных тварей.

Однако сегодня отец мальчика вынужден заниматься своими прямыми обязанностями – служить империи. Несколько дней назад он только вернулся из поездки в Сибирь, а вчера, забрав своего сына, что гостил у его брата под Петербургом, вместе с ним вернулся в столицу. Но не успел он переступить порог собственного дома, как получил срочный приказ, оказать содействие командующему войсками на Адмиралтейской части. Сына пришлось взять с собой.

Мальчику было не в первой видеть вооружённых людей, но в таком количестве он видел их впервые. Он совсем замёрз на холодном ветру и ему очень хотелось домой.

– Папа, ну чего мы ж