Этот город сам себе сумрак. Здесь вчера распяли Иуду.

В. Сатурин

Бог посмотрит, дьявол усмехнётся.

Пролог

Это просто какой-то конвейер историй, судеб, лиц. Историй тяжёлых, судеб трагических, лиц разных. Каким может быть лицо мужчины, на глазах у которого сгорела вся семья? Вся – это жена, сын и дочь с семьями и внуками до года. Мозг не выдержал. А у кого выдержит? И тело тоже. Отказали ноги. Сидит теперь в коляске.

Лицо сумасшедшего – он насмотрелся. Уже сам может ставить диагноз ненормальности. Глаза, мимика, взгляд, упирающийся в стену, которой нет. Но это после таблеток, а до… До – лучше не видеть, не заглядывать.

Погорелец был единственный, кого ему было жаль. Крепкий мужик, мог бы ещё жить и жить. В смысле нормальной жизни. Он и будет жить. Долго и несчастливо. Хотя для него может так лучше. Ведь там, за гранью, другая жизнь. И та, другая, возможно, как раз и есть нормальная. А эта…

Он поставил коляску в тень под дерево и вернулся за старухой. Вот уж кого не жаль, так эту бабку. По его мнению, Проня Прокоповна Серкова своё отжила. Восемьдесят с хвостиком – дай бог каждому. Сюда попала со сломанной в двух местах ногой. Врачи «ремонтировать» не стали. Сказали: «пусть лежит». И всё. Она и лежала. А у неё боли. Такие, что хоть на стенку лезь. Кололи обезболивающие. Много. От них ей везде тараканы мерещились и кузнечики. Когда он её на простыне в ванную затаскивал, она визжала и махала руками, отгоняя от себя стаи насекомых. Противно визжала, по-старчески, словно лягушка квакала. Может ей болото мерещилось. Хаотично размахивая костяшками, Проня Прокоповна попадала ему по лицу. Больно. Он сжимал зубы, борясь с желанием утопить её тут же в ванной, чтоб и сама не мучилась и других не обременяла.

Были и особо буйные. Но с теми проще. Накачают транквилизаторами, и они лежат трупами, привязанные к кровати. Спокойные, мирные. Если не знать их историй.

Были и те, что спокойные, и мирные, и совершенно небуйные, даже наоборот, милые и вежливые без всяких транквилизаторов. Как, например, Виктор Иванович Нестеров. На вид мужичок с ноготок, вполне приличный себе интеллигент. Вырубил топором соседей, спрятал всё в холодильник, предварительно расчленив, и питался этим. Долго, медленно, растягивая удовольствие. А посмотришь – обычный, вполне себе нормальный человек. Без заскоков. И поговорить может с тобой о чём-нибудь умном. Но об умном с ним неинтересно. Интересно о том, как это…

– А что? Зато деньги на еду тратить не надо, – говорит не спеша, с ухмылкой. Так же наверно и убивал, и разделывал, и ел. Так же медленно, не спеша, тщательно пережёвывая и ухмыляясь. И кто бы мог подумать? Причина – банальный соседский конфликт из-за забора.

Таких не один экземпляр. И всё как у всех ровно – родился, рос, детсад, школа, университет. Примерный везде и во всём. Травм не было. Ни физических, ни психологических. Где и когда что-то пошло не так?

Страшно с такими. Страшно не оттого, что они и тебя могут съесть, нет. За полгода практики он научился с ними обращаться и даже находить общий язык. Страшно от того, что долго находясь среди них, перестаёшь понимать, где грань нормального. И в чём она.

Он читал их дела, диагнозы, назначения, динамику заболевания и лечения. Старался делать выводы, тогда ещё смутно представляя, зачем ему это. Где и когда полученные знания пригодятся и сыграют решающую роль в его жизни.

Ничто не происходит просто так. То, что поначалу кажется бессмысленным, неожиданно может открыть новые горизонты возможностей. Оказаться определяющим и судьбоносным. Надо только последовательно и чётко двигаться в выбранном направлении, улавливая и впитывая всю подбрасываемую тебе информацию. Переваривая, осмысливая и делая выводы. Это так интересно. Раньше он думал, что открытие – это внезапное озарение, но нет, он ошибался. Это планомерное осмысливание всего, что происходит, тех законов, по которым развивается жизнь. И в первую очередь, твоя собственная. Кто-то сверху ведёт, подсказывает, направляет. Что требуется от тебя? Быть внимательным и вдумчивым. История с Флемингом, забывшим помыть чашку Петри, лишь доказывает его выво