Африка

Растко Петрович

In girum imus nocte et consumimur igni

Травелог сербского писателя-модерниста, одного из зачинателей югославского сюрреализма Растко Петровича, написанный по итогам его странствий по колониальной Западной Африке зимой 1928–1929 гг. Проделав несколько тысяч километров через джунгли и саванны нынешних Сенегала, Кот-д’Ивуара, Буркина-Фасо и Мали, он оставил яркие и поэтичные записи о чудесных людях, об их танцах, песнях и нравах, о своих встречах с удивительной красоты девушками и юношами, с королями, жрецами, ведьмами, людоедами и прокажёнными. Книга иллюстрирована авторскими рисунками и фотографиями.

«Волей обстоятельств я уже не мог воспринимать окружающее как обычный путешественник. В какой-то миг Африка затянула меня в себя, обнажив предо мной свой пульс, биение тёмной горячей крови, сердце, по своему облику отличающееся от нашего, и оно, мрачное и тяжёлое – тяжелее, чем её земля, и более израненное и враждебное, чем её небо, – приняло меня».

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Растко Петрович

Африка

© Книгоиздательство «Гилея», перевод, примечания, 2022

Между детством и каторгой человечества

В своё путешествие во французскую Западную Африку (тогдашний Западный Судан) тридцатилетний Растко Петрович отправился в декабре 1928 года. К тому времени он уже известный в Королевстве Сербов, Хорватов и Словенцев писатель и поэт, автор двух модернистских романов (1921, 1927) и сборника стихов (1922), которого сегодня относят к зачинателям сербского сюрреализма. Участник Первой мировой, он вместе с частями действующей армии, вынужденной зимой 1914–1915 годов отступать из оккупированной Сербии, оказался на греческом острове Корфу, откуда перебрался в Ниццу, а затем в Париж, и там поступил учиться правовым дисциплинам как стипендиат союзного французского правительства. В городе, культурная жизнь которого в те годы расцветала самыми яркими авангардными новациями, он встречался с Андре Жидом, Жаном Кокто, Пабло Пикассо, Андре Сальмоном, Полем Элюаром и, конечно, с Андре Бретоном – и через десятилетие с небольшим он напишет газетный очерк о нём и о сюрреализме в белградской газете «Време». Вернувшись на родину, Петрович привёз с собой большую подборку дадаистских изданий. Первое время он сотрудничал с авангардным журналом «Зенит», затеянным Любомиром Мицичем в феврале 1921 года, – опубликовал в нём несколько стихотворений, а также статью о современном искусстве в Париже (в первых номерах журнала он даже был указан как его парижский представитель).

Совместная работа с Мицичем, разумеется, не продлилась долго: вряд ли стопроцентный европеец Петрович, человек западной цивилизации, а вскоре сотрудник дипломатического министерства в Ватикане, затем в США, мог найти общий язык с сербским радикалом и изгоем Мицичем, придерживавшимся в своём интернациональном по замыслу журнале чёткой антиюгославской и антиевропейской линии. В 1926 году Мицич выпустил сборник стихов «Антиевропа», а в 1938-м во Франции – роман «Варварогений децивилизатор», в иносказательной форме повествующий о литературно-политических сражениях автора в 20-е. В одной из глав этого до сих пор малоизвестного и в Сербии текста, где оппонентами Варварогения выступают сплошные пройдохи и лицемеры, под именем некоего «борзописца, чьё имя было в ту пору у всех на устах», появляется Петрович, возглашающий в идейном споре с главным персонажем: «Всё-таки цивилизованный человек, вроде меня, куда сильнее варвара».

В колониальной Африке Петрович – тот самый белый человек в белом костюме и в неизменном белом пробковом шлеме, окружённый чёрными помощниками, проводниками и носильщиками, безмерно страдающий от жары, сжигаемый местной едой и напитками, подтрунивающий над местными жителями и их французским, скупающий у них украшения и ритуальные маски. Но покидает он эти места, будто одержимый любовным недугом, с каким-то совсем новым пониманием, с горечью разъединения и ощущением внутреннего разрыва. И кажется, что он уже не просто повторяет, а примеряет к себе слова своего африканского друга, пожилого Вюйе, услышанные им в начале путешествия: