Система. Забвение. Конец начала 2. Книга вторая. Цикл «Икосаэдр. Бронзовый аддон»

Илья Андреевич Беляев

Вымышленный мир оказался не таким уж и вымышленным, а вполне себе реальным и готовым пожрать любого зазевавшегося путника, который не смог адаптироваться и принять все как должное. Но что, если это не мир создан для того, чтобы пожрать путника, а путник создан для мира, чтобы пройтись по нем огнем и мечом и вырвать заветный билет на возвращение?

Илья Беляев

Система. Забвение. Конец начала 2. Книга вторая. Цикл "Икосаэдр. Бронзовый аддон"

Глава 2

Часть 3

Испытание силы

Сколько прошло времени с момента моего появления в пещере, я не знаю. Во всяком случае, оказался я в совершенно другом месте. Меня не съели, не принесли в жертву и не совершили никаких ритуальных деяний. Просто из точки «А» в точку «Б» перенесли мое тело, находящееся в отключке. Только и всего.

Местность мало изменилась: все те же каменные своды, свисающие сталактиты да сырой, не предвещающий ничего хорошего от этого места воздух. А вот пространство вокруг меня оказалось замкнутым. Я находился в решетчатой камере или клетке, что более правдоподобно. Без удобств и какой-либо мебели, лишь охапка сухой травы в одном из углов. «Так, ясно. Если меня не убили при первой встрече, значит, для чего-то кому-то понадобился. Вполне возможно, что для проведения каких опытов. А вот кому… Не людям и уж точно не эльфам. Догадки есть, но озвучивать не хочется».

Постепенно зрение привыкло к темноте. Это действительно оказалась клетка, сплетенная из толстых стальных прутьев. Сбоку виднелась еще одна, приставленная к моей, но уже уходящая вглубь пещеры и скрывающаяся за поворотом.

– Чудненько! – вырвалось у меня. – Американские горки какие-то. И что дальше? Проведут экскурсию по подземному лабиринту или дадут швабру с ведром и заставят все здесь драить? Нужно выбираться из этого склепа и чем быстрее, тем лучше!

– Позитивный настрой, Иван Игнатьевич!

В нескольких метрах от меня, прямо на камне, сидел Гид. На нем были точно такие же, как у меня, льняные штаны с рубахой, сапоги, да пояс-кушак. А вот перчаток не наблюдалось. А зачем они ему? Он всего лишь созерцатель всего происходящего. Ему не требуется ни от кого убегать, ни с кем выяснять отношения, а просто следить за моим передвижением и изредка давать скудные, зачастую бессмысленные и бесполезные подсказки. Хотя с выходом из города он реально мне помог.

– Вы потеряли свою торбу? Это не беда, не самое плохое, что могло с вами произойти.

– Не самое плохое?

Моей ярости не было предела.

– Вы живы и это главное.

– Да знаешь, кто ты после этого?

– Даже представить не могу, – искренне развел руками Гид.

– Не ёрничай! Все ты прекрасно знаешь. И я думаю… нет, я просто уверен, что ты специально не предупредил меня… не поставил в известность о том, что можно попасть в такие передряги.

– Извольте, всю нужную информацию о планируемом путешествии я выдал вам сполна, а то, что вы здесь оказались… так это не моя вина. Все, касающееся способов передвижения, полностью лежит на ваших плечах.

– Ах, вот, значит, как ты заговорил… А я все думал, что ты так ехидно улыбался, когда я контракт подписывал.

– У вас всегда есть право выбора, куда идти и что делать.

– Ах так, мать вашу! У того связанного парня, у избушки, где мы встречались в прошлый раз, тоже был выбор?

– А как же! И у него, и у того, который как вы заметили, висел у выхода из главных городских ворот. У них у всех был выбор, но они им не воспользовались, предпочитая плыть по течению, отдаться судьбе, а также тому месту, где находились.

Я вспомнил того человека с облепленным мухами лицом и изгрызенной до кости ногой, и мне в очередной раз захотелось набить морду Гиду.

– Значит, все они контрактники?

– Да, и многие другие, которые вам повстречаются на пути в ваших путешествиях. Видите ли, Иван Игнатьевич, смысл испытаний не в жизни, а в смерти. То, как вы распорядитесь жизнью, совершенно не важно, а вот сумеете ли вы избежать Смерти, сыграть с ней, скажем, в преферанс – вот задача каждого отобранного кандидата.

– Исходя из твоих слов, трупы будут попадаться