P.S. Все события и имена вымышлены, а совпадения – случайны.

1. Аудитор

– У тебя красивое тело. – Он накрыл ладонями ее груди, зажав соски между пальцами. – Сколько у тебя было мужиков? Больше десяти?

Он говорил пьяным голосом. Он выпил много виски в баре, где они познакомились два часа назад.

– Да, – сказала она.

Она лежала на кровати, а он раздевал ее кое-как, путаясь в пуговицах, молниях и застежках. С верхом справился, пришел черед низа.

– Больше? – Он остановился. – Двадцать?

– Больше.

– Ни хрена себе. Ты это…

– Не шлюха? Нет. Тебе-то какая разница?

Он снял с нее джинсы и трусики.

– А кто ты? – спросил он.

– Аудитор.

– Кто-кто?

– Аудитор. – Она приняла коленно-локтевую позу. – Презерватив не забудь надеть.

– Аудитор? – Он разорвал упаковку и вынул кондом. – Это которые дебет-кредит проверяют?

– Да.

– Скучно.

– А таксистом работать не скучно?

– Что-то имеешь против таксистов? – Он надел презерватив.

– Нет. Но аудитором быть интереснее.

– Интересно, когда в бане тесно.

С этими словами он вошел в нее – резко, грубо, безапелляционно. Начал двигаться.

Она не двигалась.

– Давай! – сказал он. – Шевелись!

Он шлепнул ее по ягодице.

– Эй, – сказала она, – мы не в немецком порно.

– Неженка, да? Аудитор-неженка? Это тебе не дебет-кредит, это круче!

Он снова шлепнул ее. Потом, навалившись на нее сверху и прижав ее к кровати, одной рукой схватил ее за грудь, а второй – за волосы. Намотав волосы на кулак, дернул их на себя, наклонился и дыхнул ей в ухо запахом виски:

– Как тебе, а?

– Больно.

– Может, ты шлюха? – Он с силой входил в нее и тянул волосы, заламывая ей шею. – А? Шлюха? Со всеми трахаешься?

– Отпусти!

– Лежи и получай удовольствие! Не вякай!

В следующее мгновение – Хрясть! – Она ударила его затылком в лицо.

Коротко вскрикнув, он отпустил волосы.

Носом хлынула кровь: ей на спину, на белое постельное белье – а уже через секунду она сидела сверху, заламывая ему руку.

Хрясть!

Кости предплечья. Как хворост для костра.

– Сука! – орал он. – Сука! Убью на хрен!

Она спрыгнула с кровати, к столику, где лежала сумочка.

Он спрыгнул следом:

– Ты мне руку, сука, сломала!

Он бросился на нее, выставив вперед здоровую левую руку, а она выхватила что-то из сумочки.

Мгновенное невидимое движение – и он увидел перед собой нож.

Она держала нож обратным хватом.

Он остановился.

Придерживая правую руку левой, он смотрел на нее мутным безумным взглядом:

– Кто ты такая?

– Аудитор. У тебя со слухом проблемы?

– Мы еще не закончили, – прибавила она. – Садись на кровать.

– Что?

– Садись, говорю, на кровать.

Попятившись задом, он сел на край кровати, голый, худой, окровавленный.

– Если дернешься, сломаю вторую руку, – предупредила она. – Сейчас слышишь?

– Да. – Он сглотнул, морщась от боли и не сводя глаз с лезвия ножа.

Она села на кровать рядом с ним, слева.

– Давай, – сказала она. – У тебя пять минут и одна рука, которая пока цела. Время пошло. – Она взглянула на смарт-часы на запястье.

Он управился за четыре минуты.

Содрогнувшись всем телом, она втянула воздух сквозь сжатые зубы, дернулась еще два-три раза и затем встала с кровати.

Оделась.

Он по-прежнему сидел на кровати, глядя на нее с пьяным изумлением. Кровь сочилась из сломанного носа.

– Вызови скорую, – сказала она. – Ты упал спьяну. Или больше нравится вариант, что ты меня изнасиловал?

Он отрицательно покачал головой.

Он смотрел на тонкий шрам над ее левой бровью.

– До свидания. – Она пошла к двери. – Больше не бей женщин, и они не ударят тебя.

Она вышла из номера.

2. Задание

– Саша, что думаешь? Горшков хочет нас кинуть и прибрать к рукам «Истанбул Иншаат»?

Григорий Буров сделал глоток кофе и поставил чашку на стол.

Его грузное стодвадцатикилограммовое тело застыло в черном кожаном кресле, а глаза смотрели на Александра Белкина, сидевшего у стола с другой стороны. Этот взгляд не предвещал ничего хорошего. Ежик седых волос был как ирокез у индейца. Буров готовился к войне. Он много раз воевал. Он выжил в девяностых, когда другие пали. Он сумел сохранить и преумножить. В его империю, «БГ групп», входили гостиницы, бизнес-ц