Часть I

Глава 1

Беременность протекала благополучно. Токсикоза не было, и Лиза могла спокойно заниматься домашними делами без перерыва на тошноту или слабость. К концу девятого месяца Лиза долго и энергично гуляла вместе со своим грушевидным животом, растопыривая в стороны острые коленки и по-утиному отклячивая располневший зад. Не было серьезной одышки или распирания в тазу. Мальчик периодически толкался, но не излишне, как бывает при гипоксии, просто иногда напоминал о себе чувствительным пинком пяткой под диафрагму и хуком в мочевой пузырь.

Тем не менее, Лиза не могла справится со сложным мучительным предчувствием. Мужу Славе, не очень понятно было, что происходит, но он тоже изменился, стал угрюмее, при общении с ней смеялся как-то напоказ и выглядел ненатурально в своем оптимизме. Оба старались вести себя обычно, но выходило неубедительно. Как если на небе налилась гигантская синюшная туча, а дождя нет, и все вокруг понимают, что непременно будет, и ливневый, но зонты пока не раскрывают, а дождя нет и нет, и тревожно, и все действия превращаются или каким-либо образом связываются с одним – ожиданием.

Схватки начались на три дня раньше высчитанной даты. Лиза не паниковала, но ситуация была крайне волнительной. Они успели сообщить в перинатальный центр, и бригада врачей была готова к операции, и доехали они быстро, и вроде как, все успели, но сам факт! На три дня раньше.

Лежа на операционном столе, обнаженная, с трясущимися от страха и внутреннего холода бедрами, Лиза смотрела в зеркальный потолок и представляла, что она огромная белая лысая гора, и она же – птица, летящая в небе, и смотрящая вниз на гору, на людей, которые шныряют вокруг.

Эпидуральная анестезия, преступно проникшая к корешкам спинного мозга, уже действовала – ноги безжизненно покоились у подножия горы. Одна из сестер мастерски провела катетер в нечувствительный низ, и Лиза увидела в зеркало, как по трубке в прозрачный пластиковый мешок горным ручьем побежала соломенного цвета жидкость.

Врачи почти не разговаривали, только анестезиолог подошел к ней наклонился, сказал, что скоро начнут и ввел в спину еще лекарства. В голове у Лизы зашумело, но глаза она старалась не закрывать. В зеркале было видно, как начали работу хирург и акушерка в стерильных комбинезонах. Они укрыли ее белой тканью, оставив отверстие внизу живота.

– Закройте глаза! – приказал анестезиолог.

Лиза молчала и продолжала упрямо смотреть кино на потолке, в котором должны были показать, как ее разрезают.

– Ваше право, – хмыкнул анестезиолог.

Зеркала были установлены именно для этого – пациенты могли контролировать свое лечение на всех этапах, чтобы потом было, что предъявить в Медицинском суде. Для этого же в двух углах операционной были закреплены треугольные круглосуточные камеры.

Хирург установил над Лизой клешни робота, а сам разместился за пультом управления, напоминающим старомодную приставку для интернет—игр с дигитальными чувствительными перчатками. Акушерка стояла рядом с Лизой, ее роль заключалась в быстром и аккуратном извлечении ребенка. Хирург вставил кончики пальцев в перчатки, и, смотря на большой экран с фрагментом нижней части туловища Лизы, протяжным штрихом указательного пальца привел в движение установку. Робот рассчитал глубину разреза, одним маневром нож рассёк все ткани до брюшной полости, не повредив подлежащие органы. Акушерка вручную растянула края раны до нужного размера. Следующее движение скальпеля раскрыло большую, уже твердую от напряженного сокращения матку. Крови не было – высокочастотный волновой скальпель и силиконовые простыни с повышенной впитывающей способностью предотвращали кровотечение. Никто не любил кровь. Это было неэстетично, очень старомодно и как-то слишком по-животному.

Лиза всё видела, но с трудом различала содержимое раны, она пыталась прищуриться и сфокусировать взгляд. Медикаменты, циркулирующие в теле, мешали сосредоточиться. Она смогла догадаться, что всё уже произошло, только когда акушерка запустила руки в матку. Лиза облегченно вздохнула и даже позволила себе закрыть глаза, но вдруг услышала:

– Чего?

Это хирург отреа