Празднование Нового года

«Новогодние праздники – всегда хаос. И это очень древняя история: жизнь и смерть, мороз и жар издревле смешивались в святочных играх на Руси. А еще – открывали дверь в потусторонний мир. И давали право безнаказанно досадить соседу. О традициях, которые до сих пор влияют на нас, рассказал Дмитрий Баранов – заведующий отделом этнографии русского народа в Российском Этнографическом музее.

Похоронили за печкой

На Руси обожали святочную игру в ожившего покойника. Девушки и парни собирались на чердаке, куда вносили… гроб. В нем – «мертвец»: лицо обсыпано мукой, в зубах – клыки из картошки. Кто-то даже умудрялся помещать в рот горящий уголь, чтобы светиться изнутри. И вот фальшивый усопший начинал немного шевелиться. Поднимал руку, ногу…

Такая страшная пора – этот Новый год… Поэтому до нас добрался обычай гадать именно на святки. Считалось, что это – самое магическое время. «Вообще слово „праздник“ от слова „праздный, порожний“, что означает „пустота“. Старый год уже ушел, новый только вступает в свои права. Образуется такой разрыв в пространстве – если мы говорим про святки, то это двенадцать дней до Крещения. Границ между мирами нет, хаос. Отсюда и знаменитые святочные страшилки – нечисть может прийти в любой момент», – объясняет Дмитрий Баранов.…

Как праздник встретишь – так и проведешь: это утверждение древнее, чем кажется. Оно родилось из убежденности крестьян, что каждый год – словно уже заранее написанная книга, где все повторяется.…

Украшения, яркая одежда, очень вкусная еда – это обязательные атрибуты новогодней ночи. И тоже имеют свой сакральный смысл. «Согласно народным представлениям, мир может разрушаться – сила его иссякает, а человек своим поведением тоже моделирует ситуацию умирания. Потому что Новому Году – а точнее, Рождеству, – в русской традиции предшествует пост. А что это такое? Это эвфемизм своего рода умирания: человек не ест, не говорит, а шепчет, молясь – на передний план выходит только духовное. До сих пор же говорят: „До первой звезды не есть, не пить“, – поясняет Дмитрий Баранов. Зато потом, на следующий день, наступало Рождество – с которого начинались святки и совсем другая жизнь. Рождественская трапеза была подчеркнуто избыточной – что и моделировало ситуацию рождения красочного нового мира. Так что наши килограммы салатов на праздничном столе – это архаичное утверждение того, что мы живы. Почему мы и сейчас так верим в обряды? Это тоже давнее убеждение: если не совершить положенные действия, то обновления не будет. „Ритуал всегда ориентирован на прошлое и на повтор. Хотя мы живем в современной культуре, где господствует линейная концепция времени – то есть, каждый день несет что-то новое. Но в традиционной культуре все повторяется каждый год. Как раз новогодняя обрядность актуализирует архаичную концепцию времени – раз все повторяется, то обязательно нужно делать так, как делали раньше“, – замечает Дмитрий Баранов. Получается просмотр „Иронии судьбы“ под „оливье“ – постсоветские традиции, влившиеся в крестьянские поверья, – это и часть праздника, и самоуспокоение, которому следовали наши предки». Об этом сообщает «Рамблер». Далее: https://weekend.rambler.ru/read/49941292/

Из книги Тихомирова А. Е., Происхождение слов и примет. Наука о суевериях, «Ridero», Екатеринбург, 2017: https://ridero.ru/books/proiskhozhdenie_slov_i_primet/

«7 января. Рождество Христово – один из главных христианских праздников. В православии – относится к двунадесятым праздникам. Отмечается 25 декабря по новому (григорианскому) стилю и 7 января по старому (юлианскому) стилю. Временное несовпадение празднования западной и восточной церквами объясняется принятыми ими различными системами летосчисления. Основу праздника составляет евангельский миф о рождении сына божьего девой Марией. Однако своими истоками он уходит в дохристианские культы. В Древнем Египте отмечался день рождения бога Осириса (6 января), в Древней Греции в тот же день праздновалось рождение Диониса. 25 декабря в Риме отмечалось рождение древнеиранского бога Митры. Праздники эти совпадали по времени с днем зимнего солнцестоян