Традиции & Авангард. №4 (15) 2022 г.

Литературно-художественный журнал

Журнал «Традиции & Авангард» #15

«Традиции & Авангард» – ежеквартальный литературно-художественный журнал, который не делит писателей и читателей на своих и чужих. На страницах издания представлены произведения последователей разных направлений, жанров, течений литературы. «Традиции & Авангард» открыты как для мастеров слова, так и для дебютантов. Главное – высокий художественный уровень прозы, стихотворений, пьес, публицистики и критики. Мы не боимся экспериментов и уважаем традиции.

Журнал

Традиции & Авангард. №4 (15) 2022 г.

Проза и поэзия

Дарья Фомина

Дарья Фомина родилась в 1986 году в Ногинске. Окончила филологический факультет Московского областного университета. Училась на литературных курсах Марины Степновой, Майи Кучерской. Финалистка поэтического конкурса «На крыльях грифона», дважды финалистка конкурса-фестиваля переводов «Берега дружбы». Есть публикации в электронном журнале «Пашня» и сборниках прозы и поэзии.

Прятки

Катя проснулась и медленно, осторожно села на кровати, стараясь не опираться на локоть и плечо, поморщилась от неловкого движения: болели суставы. В комнате пахло дряхлым немытым телом, корвалолом и вьетнамским бальзамом «Звездочка».

Среди кусочков серебристой фольги с разноцветными таблетками она нащупала на прикроватной тумбочке застиранную детскую панамку, бережно разгладила дрожащими, скрюченными артритом пальцами и надела себе на голову. Видела она с каждым годом все хуже, но очков не признавала: ей казалось, они ее уродуют, да и читать ничего не хотелось.

Катя взглянула в окно: голые деревья тянут ветви в набухшее от влаги, как хлебный мякиш, серое небо. День еще только начался, но было темно, как будто с утра уже вечер. Словно ругаясь, покаркивала ворона.

Катя не знала, какой сегодня день недели, – все ее дни давно уже слились в один бесконечный, но по этой серости за окном и унылому покаркиванию она безошибочно узнавала приход ноября…

Катя прожила на Верхней Масловке почти век. В последние годы квартира съежилась для нее до размеров комнаты, в которой давно не было ремонта, зато много старых вещей – память о дорогих ей людях. Их уже нет в живых, а вещи остались. На окнах занавески цвета крем-брюле. На подоконнике за туманом белого тюля декабрист, алоэ и несколько традесканций, рассевшихся, как барыни, в керамических горшках со славянским орнаментом. На стене коричневые часы с кукушкой и тяжелыми гирями-шишками. Дубовые стол и стулья, сделанные на века. Шкаф с сервизом из звенящего богемского хрусталя. Полки с покрытыми пылью книгами – в основном русская и зарубежная классика.

В рамке из красного дерева самая любимая фотография, где маленькая Катя с родителями и сестрой на даче: у девочек одинаковые белые панамки и полные горсти спелой жимолости. Мама сидит на скамейке, нога на ногу. Она в широкополой шляпе, а папа обнимает ее сзади и улыбается, показывая крупные передние зубы.

В кресле самодельная плюшевая собака с глазами-пуговицами, на столе у окна – стеклянный Пушкин с гусиным пером в руках и по соседству деревянный медведь с Машей, выглядывающей из короба. Рядом фарфоровая ваза с изображенными на ней деревьями. Эту вазу привезла Катина мама из Кисловодска. Катя ее берегла, каждый день сама протирала влажной губкой и только теперь, когда руки перестали слушаться и тряслись, доверила это сиделке. В детстве мама читала им с сестрой сказку о волшебной стране с райским садом и разноцветными бабочками, где царят любовь и счастье. Засыпая, Катя смотрела на эту вазу и думала, что это и есть тот самый сад из волшебной страны.

Катя часто видела во сне бабушку, маму, папу, сестру. Только этими снами она в последние годы и жила – они были настоящей реальностью, отрадой. Что в этом мире у нее осталось? Лишь одиночество и дряхлеющее с каждым днем тело.

Уже много лет Катя наблюдала за изменениями, произошедшими с внешней оболочкой: у кожи появился отвратительный старческий запах, она была теперь похожа на сухую, растрескавшуюся глину, покрылась грязно-желтыми пятнами. Когда-то мелодичный голос сделался хриплым