Пункт отправления – детство. Сборник рассказов
Юлия Щёлокова
Сборник рассказов о детстве. События из прошлого воспринимаются иначе, когда мы взрослеем. Вспомните себя в юном возрасте и возродите частичку детства.
Юлия Щёлокова
Пункт отправления – детство. Сборник рассказов
Носатое происшествия
Леночка проснулась от того, что у неё зачесался нос. В полудрёме потерев его, поняла, что потёрла слишком больно. Но глаза открывать не стала. Но и щекотка на носу не прошла. Открыв глаза, обнаружила источник щекотки – кончик кошачьего хвоста. Это их кот Филя растянулся рядышком вдоль Леночки. Он ровно дышал во сне, показывал пузико потолку, вытянув лапки и распластав хвост на подушке возле её лица.
Леночка погладила кота и села. Солнце стояло уже высоко, в комнате было очень светло. Через открытую форточку доносился шум летней улицы – голоса людей, шуршание машинных шин по асфальту, дребезжание электрических проводов, когда мимо их дома проходил очередной троллейбус.
– С добрым утром, соня, – сказала мама, убирающая со стола свою большущую тетрадь, где она записывала все семейные расходы.
– А можно мультик? – спросила Лена, потирая глаза.
– Ещё шарёшки свои не открыла, а уже мультики требует. Нет. Пока нельзя.
Мама заплела Леночку, собрав её светлые волосики в две ровные косички, украшенные розовыми бантиками. От платьишка Леночка категорически отказалась, и в очередной раз залезла в полосатую майку и спортивные шорты, которые когда-то носил её старший брат. К слову, ни папы, ни брата дома почему-то не было. Но Леночка после завтрака так увлеклась, слушая сказки на пластинках, что забыла и о папе с братом, и о мультиках.
На обед был суп. Леночка не любила супы, совсем. Как и салаты. А раз она отказалась есть суп, у мамы появился ещё один повод отказать дочке в просмотре мультиков. Раздосадованная Леночка вышла из-за стола и открыла складное кресло, внутри которого хранились её игрушки. Села на пол и молча уставилась на них, изредка потирая обиженный нос сжатым кулачком.
***
После обеда за Ленкой забежала Маринка. Та, что вечно ходила косматой. Сколько бы её бабушка и мама не старались, сколько бы они не колдовали по утрам над её тёмноволосой головкой с резиночками, бантами или невидимками, она всё равно всегда была похожа на ведьму из той большой книжки, что Ленка однажды видела в гостях. Маринкины волосёшки не просто выбивались из косы или хвостика, а именно торчали, как наэлектризованные.
Пока Ленка застёгивала сандалики, Маринка осталась ждать за дверью в коридоре, подёргивая ножкой оторванный уголок грязного серо-зелёного линолеума, которым был устлан весь длиннющий коридор на их этаже семейного общежития. Таких дыр в линолеуме по этажу было много. И Ленка, и Маришка, играя вечерами здесь, не раз запинались о них, едва избежав расквашенного носа, или застревали колесиками своих игрушечных колясок с куклами.
Когда Ленка вышла в коридор, Маришка уже отошла к выходу. Лампы в коридоре были выключены. Свет попадал только из проёмов на лестничные пролеты и двух общих кухонь, которые располагались по краям этого тёмного тоннеля, состоящего из выкрашенных зелёных стен и дверей с номерками. Свет оставлял на линолеуме большие светлые квадраты, которые двигались в течение дня. А к вечеру, когда они совсем исчезали, в коридорах включали электрическое освещение.
Выйдя за дверь, Ленка боязливо осмотрелась по сторонам. Она не любила днём проходить по этому тёмному тоннелю. Слишком велик был контраст между залитым солнечным светом лестничным пролетом и тёмным, похожим на подземный бункер, коридором.
В коридоре никого не было кроме Маришки, но её вид не внушал дружелюбия. Лица в темноте не было видно. Просматривался лишь силуэт, со спины освещённый солнечным квадратом с лестницы. И голова её в этом антураже, из-за вечно торчащих непослушных волос, была похожа на огромный постапокалиптический зловещий одуванчик чёрного цвета.
Какие-то доли секунды, и зловещее видение превращается в подружку Маринку, а чёрная неизбежность сменяется яркими красками солнечного дня. Еще через пара мгновений, они уже висели и крутились на железных