«Вся жизнь – Петушки». Драматизированная проза и прозаизированная драма Венедикта Ерофеева

Ольга Владимировна Богданова

Петербургская филологическая школа

В научно-монографической работе доктора филол. наук, проф. О.В. Богдановой рассматриваются повесть Венедикта Ерофеева «Москва – Петушки» (1970) и драма «Вальпургиева ночь, или Шаги Командора» (1984-1985). В контексте авангардных тенденций русской литературы 1970-1990-х годов в текстах Ерофеева выявляются особенности поэтического строя балансирующих «на грани» жанровых образований, эксплицируются константные признаки новой, складывавшейся в ту пору эстетики «новой литературы», квалифицируются доминантные черты поэтики отечественного постмодерна, зарождавшегося в недрах литературы конца XX века. Анализ повести «Москва – Петушки», вбирающей в себя черты драматургического дискурса, и драмы «Вальпургиева ночь, или Шаги Командора», построенной в стратегиях эпической наррации, порождает представление о самобытности поэтического мира Венедикта Ерофеева.

Издание предназначено для специалистов-филологов и для всех интересующихся проблемами развития русской литературы рубежа XX-XXI веков.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Ольга Владимировна Богданова

«Вся жизнь – Петушки»: драматизированная проза и прозаизированная драма Венедикта Ерофеева

© О. В. Богданова, 2022

© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2022

Не всякая простота – святая.

И не всякая комедия – божественная…

    Вен. Ерофеев. «Москва – Петушки»

«ТАСС уполномочен заявить…»

I

«Москва – Петушки»: драматическая повесть

Повесть Венедикта Ерофеева «Москва – Петушки», по словам автора, написанная «нахрапом» с 19 января по 6 марта 1970 года, впервые была опубликована в Израиле в 1973 году[1 - По словам Г. Ерофеевой, вдовы писателя, «”Петушки” случайно выскочили благодаря Муравьеву», другу Вен. Ерофеева (см.: Театр. 1991. № 9. С. 89). В. Муравьев: «Вероятно, он до “Петушков” что-то писал, но до меня ничего не доходило. До “Петушков” я знал: замечательный друг, умный, прелестный, но не писатель. А как прочел “Петушки” <…> тут понял – писатель» (Там же. С. 92).], затем во Франции в 1977 и в России в 1988–89 годах[2 - В сокращенном виде – «Трезвость и культура» (1988. № 12; 1989. № 1–3). В полном виде – Ерофеев Вен. Москва – Петушки: поэма. М.: СП «Интербук», 1990. О «качестве» первых публикаций В. Муравьев: «В “Прометее” вышел первый аутентичный текст, в Вестинской публикации (и в Имка-прессовской тоже) на 130 страницах текста нашлось 1862 не опечатки, а смысловых сдвига, перестановки слов и так далее <…> А инверсии? Знаки препинания расставляли просто, как хотели <…>» (см.: Театр. 1991. № 9. С. 91).].

Уже в 1970-е годы, когда поэма ходила в самиздате, она поражала редкостной новизной, мерой «неофициальности» и «нетрадиционности»[3 - Любопытно, что предисловие, сопровождавшее выход поэмы отдельным изданием, написанное В. Муравьевым, вслед за текстом Ерофеева тоже было «неофициально» и «нетрадиционно» как по сути, так и по духу: «Предисловие, автор которого не знает, зачем нужны предисловия, и пишет нижеследующее по инерции отрицания таковых, пространно извиняясь перед мнимым читателем и попутно упоминая о сочинении под названием “Москва – Петушки”». Будучи одним из первых, написанным в таком ключе, оно несомненно, как и сама поэма, задавало направление новой – постмодернистской – традиции. А предпосланное роману «уведомление», по всей видимости, стало предтечей «предуведомлений» Д. Пригова, Л. Рубинштейна, В. Курицына и многих др.]. Избранный автором образ героя-повествователя (сентиментально-интеллектуальный алкоголик Веничка), иронический ракурс повествования, приемы тотального пародирования, неожиданный для своего времени интертекстуальный фон, игровая манера письма разрушали привычные нормы восприятия текста. В тексте «ограниченного хождения» (В. Муравьев), написанном «о друзьях и для друзей», то есть условно говоря для узкого круга посвященных людей, со множеством биографических и автобиографических деталей[4 - Подтверждением тому и своеобразной иллюстрацией к тексту «Москвы – Петушков» можно сч