Личность и государство

Герберт Спенсер

Эксклюзивная классика (АСТ)

Герберт Спенсер (1820–1903) – английский философ и социолог, один из родоначальников позитивизма в Англии, приверженец эволюционной теории в философии и социологии, идеолог социал-дарвинизма.

Кроме того, Спенсер обладал несомненным писательским талантом. Им восхищались Джек Лондон, Марк Твен и Теодор Драйзер.

В книге «Личность и государство», впервые изданной в 1884 году, автор излагает свои взгляды на взаимоотношения человека и государства на примере ситуации, сложившейся в современной ему Англии.

Взгляд Спенсера на происходящие изменения в его стране во второй половине XIX века был крайне критическим, можно сказать, что он видел вырождение классического либерализма, и возникновение того, что в XX веке будет названо «социальным либерализмом».

Герберт Спенсер

Личность и государство

* * *

© ООО «Издательство АСТ», 2023

I

Новый торизм

Большинство тех, которые считаются теперь либералами, – это тори нового типа. Вот парадокс, который я хочу оправдать. Чтобы доказать это, я должен сначала представить, чем были обе эти политические партии вначале, а затем я попрошу читателя извинить меня, если напомню ему уже знакомые факты, так как я иначе не могу хорошо объяснить, в чем состоит самая суть истинного торизма и истинного либерализма.

Если мы вернемся к эпохе, предшествовавшей возникновению этих названий, то мы увидим, что обе политические партии представляли собой два противоположных типа социальной организации: тип воинствующий и тип промышленный. Первый нашел себе выражение в государственном режиме, общем почти для всех стран в древние времена; второй – в режиме соглашения, контракта, распространившемся в наше время, главным образом, среди западных наций и, в особенности, в Англии и Америке. Если мы употребим слово «кооперация» не в тесном, а в более обширном смысле, в смысле соединенных усилий всех граждан при какой бы то ни было системе управления, то режимы эти можно будет определить так: один – это система насильственной кооперации, а другой – система кооперации добровольной. Типичный строй первой системы мы видим в регулярной армии, все единицы которой в разных чинах должны выполнять приказания под страхом смертной казни и получают пищу, одежду и плату по произвольному распределению; типичный строй второй системы представлен армией производителей и потребителей, которые входят между собой в соглашение и за определенную плату оказывают определенные услуги и которые, по желанию и по предварительному заявлению, могут вовсе выйти из организации, если она им не нравится. В течение социальной эволюции Англии различие этих двух неизбежно противоположных форм кооперации выступало постепенно; но гораздо раньше того, как названия «тори» и «виги» вошли в употребление, можно было уже констатировать наличность этих двух партий и заметить до известной степени их отношение к милитаризму и к индустриализму. Известно, что в Англии, как и в других странах принудительной регламентации, характеризующей кооперацию при правительственном (государственном) режиме, сопротивление оказывалось обыкновенно населением городов, состоявшим из ремесленников и купцов, привыкших к кооперативной работе при режиме соглашения, тогда как кооперация при государственном режиме, обязанная своим происхождением и устройством постоянным войнам, удержалась в сельских местностях, где жили прежде военачальники и их подчиненные, у которых сохранялись старые идеи и традиции. Более того: этот контраст в политических тенденциях, проявившийся раньше, чем ясно определилось различие между принципами вигов и ториев, продолжал выступать и впоследствии. В эпоху Революции, «в то время как села и маленькие города находились в руках ториев, большие города, промышленные области и торговые порты служили крепостями для вигов». Доказывать, что, за немногими исключениями, положение это существует и поныне, – излишне.

Таков был, сообразно с их происхождением, характер обеих партий. Посмотрим теперь, как этот характер проявлялся в их первых действиях. Вигизм начался сопротивлением Карлу II и его клевретам,