Последняя капля
Юэда Снеж
Этот институт – территория абсурда, где всем заправляет самопровозглашённый Король. Он установил свои порядки и законы. Он контролирует всех ложью, страхом и силой. Здесь его учебный полигон перед стартом в большую жизнь. А я… Я просто случайно помешал его людям убить одного мальчишку. В отместку они убили меня. С этого всё и началось.В книге встречаются упоминание о нетрадиционных сексуальных установках, но они не являются пропагандой.
Юэда Снеж
Последняя капля
Я – прохудившийся сосуд,
Мне не носить воды.
Из моих трещин струи льют
Беды.
1
– Ну как, Хинода,[1 - Хинода – с японского «hinode» (???) переводится как «восход солнца».] ты уже освоился? Привык к новой обстановке? – спрашивает доктор Моринума.[2 - Моринума – с японского «mori» (?) переводится как «лес», «numachi» (??) – «болото».]
Я киваю в ответ.
– Да, немного.
– Наверное, сложно менять учебное заведение, да ещё и посреди года. К тому же, насколько знаю, ты никогда прежде надолго не покидал родной город.
Доктор улыбается радушно, заботливо, но мне почему-то хочется отодвинуться от него. Странное желание. Возможно, он просто слишком близко подошёл. Так близко, что я могу рассмотреть красные прожилки в уголках глаз и проступающие морщины на молодом лице. Но он печётся обо мне, хотя и не обязан.
– Всё нормально. Я справляюсь, – бодро отвечаю я.
Как бы мне хотелось самому в это верить.
До прошлой зимы и правда всё было нормально. У меня была любимая и любящая мама, школьные приятели, я поступил в престижный институт, там появились друзья, девушка. Только отец по-прежнему оставался в стороне, но к этому я давно уже привык. Он солидный бизнесмен с громким именем и человек весьма занятой. Виделись мы довольно редко, в моей жизни и воспитании он практически никак не участвовал. Правда, полтора года назад, когда я выбирал вуз, отец предлагал этот институт, но мама забраковала, сказав, что он слишком далеко и у нас в городе есть не хуже.
Всё было нормально. Всё было хорошо.
Было.
Зимой я узнал, что мама больна. Ни отцовские деньги, ни связи не помогли, и, несмотря на всё лечение, в апреле она умерла. Я больше месяца не мог прийти в себя. Всё казалось, вот приду домой, а она там, сидит, ждёт меня, как обычно.
После её смерти всё как из рук посыпалось.
Девушка, которую я считал своей, изменила мне с другим. Друзья оказались не друзьями, а подхалимами, которые подбивали клинья к сыну богатея. Мне хотелось разорвать ком неприятностей, убежать, поэтому, когда отец предложил перейти в этот институт, я согласился.
Институт находится в живописной местности далеко от городов, так что, можно сказать, почти закрыт, и все студенты здесь живут в общежитии. А ещё он хоть и небольшой, но очень престижный. Все студенты, выпускающиеся отсюда, становятся видными бизнесменами и политиками. Так что отцу пришлось потрудиться, чтобы перевести меня сюда.
И вот, начиная с первого сентября, две недели я учусь здесь.
Думал, что раз здесь все такие же, как я, сыночки богатеньких папаш, то никто не станет заискивать передо мной, никто не предложит лживую дружбу и я смогу найти настоящих друзей.
Только оказалось, что здесь ещё хуже, чем там.
– Что ж, – говорит доктор Моринума и треплет меня по плечу, – если всё нормально, то хорошо. Но если что-то случится, не стесняйся, обращайся за помощью.
С чего бы ему вздумалось помогать, не знаю, но от помощи не отказываюсь, благодарю и вежливо прощаюсь с доктором. Он скрывается за поворотом, а я иду по уже опустевшему коридору в надежде успеть в столовую на ужин, пока там ещё что-то приличное осталось. Буквально через пять шагов меня ловит Усукори.[3 - Усукори – с японского «usui kori» (???) переводится как «тонкий лёд».]
– Что Моринума от тебя хотел? – спрашивает он, хватая за руку.
Вообще, не люблю, когда хватают или трогают лишний раз, но Усукори я прощаю. Он мой друг. Мы учимся с ним в одной группе и живём в одной комнате. Именно он пошёл первый на контакт и рассказал мне про местные правила.
– Ничего не хотел, – отвечаю я. – Спрашивал, как освоился, в случае чего, помощь предлагал.
На лице Усукори