Как хорошо чувствовать беззаботность,

После неё снова полетев в пропасть.

Как хорошо чувствовать и любовь,

Зная, что гнев ты почувствуешь вновь;

Зная, что станешь в сто раз после злей,

Лишь бы своё сердце доверить ей.

Как хорошо быть со всеми друзьями,

Зная, что все они "сами с усами".

Как хорошо быть в надежде на веру

И не являясь для веры примером…

Всё хорошо, но откуда же "плохо"?

"Плохо" является делу итогом.

Плохо другим, а тебе весело? —

Пусть будет плохо счастливым назло.

«Знающий правописанье…»

Знающий правописанье

Не родит в своём сознанье

Ни одной правдивой строчки,

Хоть бы ум он свой морочил

До полудня от полночи.

Знающий правописанье

Строит с этой целью зданье,

Чтоб привлечь к себе вниманье

Полуумного созданья,

Что, раскрывши рты, внимают, —

Верят, что язык не знают…

Если в устном разговоре,

На эмоция при споре,

Допустил кто оговорку,

Разве будут его дёргать?

Или смысл изменился,

Коли кто оговорился?

Так зачем же вы в писанье

Ищите подвоха сами,

Мерите линейкой слово,

Буд'т изменится основа,

Если вместо буквы верной

Вы напишите со скверной?

Математика – для нудных,

А язык – наука умных.

Да и вовсе не наука,

А вполне простая штука.

Даже маленький ребёнок

Может написать сто строк вам,

И поймёте что он скажет,

Хоть неграмотный он даже.

«Слабые всегда бегут…»

Слабые всегда бегут,

Это вам не Робин Гуд,

Кому мало своей ношы,

Взяв на себя сотню пут.

Слабый, слабый, слабый, слабый!

Слышыт он то с детства как бы.

Он родился и живёт, ни красавец, ни урод.

Страх его сковал сознанье, -

Нет фундамента под зданьем.

Он наврёт, что сильный грешнен

(Это выгодно конечно),

Только в тайне, в своём сердце,

Он желает, что б наглец бил.

Малый повзрослел (по одноимённой песне).

1

Молодой человек, двадцати только лет, ехал к совсем юной девице и, подъезжая к площадке, – не совсем детской площадке, а вобщем-то это было футбольное поле, возле которого находились скамейки и на них собиралась молодёжь. Он специально, подъезжая, добавил звук в магнитоле на полную, чтобы поразить этим толпу, которая там собралась. В машине играла песня с заунывной мелодией, которая очень полюбилась молодому человеку, и содержала поверх мелодии следующие слова:

Моя жизнь – моя тюрьма-а-а-!

От нудных вопросов болит голова.

Моя жизнь – моя тюрьма!

Я не знаю, кто я внутри себя-я-я.

Моя жизнь – моя тюрьма!

И всё в таком роде, не будем передавать её полностью.

Эффект был своего рода достигнут, так как ребята, когда меломан заехал на своей модной машине прямо на поле, неприветливо взглянули, перекинувшись на его счёт несколькими словами, очевидно не самыми лестными.

– Здорова пацаны! – выйдя из авто, поприветствовал как бы на правах старшего, не подавая никому руки, водитель авто. – А Катька где?

– Не знаем. – ответили пацаны, впрочем действительно все на несколько лет младше водителя.

– Так вон же ее велосипед. – показал водитель на действительно валяющийся велосипед за скамейкой.

– Да покататься дала. – бойко ответил один, чуть не самый младший из всех.

Молодой водитель хотел было уличить его во лжы, дескать как такое возможно. Толпа неласково смотрела на него. Он понял, что спроси он молодого, зачем тот врёт, то услышал бы оправдания и новую ложь. Поэтому, сделав недовольное лицо, с видом, что не такой простак, молча отправился в свою машину.

*

Парень почему-то наверно понял, что девица, к которой он приезжал, его избегает, хотя никаких причин к тому не было.

В его голове довольно уже давно завёлся некий голос, который он привык считать своими мыслями; мысли это или всё же голос в голове, мы решить не возьмёмся, а передадим лишь этот диалог (или монолог) как он есть.

– А я уверен, что никаких причин к тому не было?

Парень задумался над вопросом.

– А кто ей мог сказать об этом? – мысленно ответил он на вопрос, тем временем мчась уже по дороге.

– Не знаю, но может кто-нибудь и сказал…

– Да кто мог ей об этом сказать? Не эта же курица! Ведь она даже не знает о её существовании и ч