Стальной романтик Иван Панфиловский

В его судьбе и жизни, распахнутой настежь, на всю страну всегда всё было по-честному. Всё озарено огненной правдой и настоящим подвижничеством. Нет уже с нами этого удивительного человека. Но его улыбка, взгляд и хрипловатый голос навсегда в сердцах всех, кто его знал.

Его имя знакомо многим южноуральцам, в недавнем прошлом оно не сходило с газетных страниц, он становился героем телесюжетов и радиопрограмм. Об Иване Никитовиче Панфиловском знала вся страна. Такая всенародная слава была у сталевара мартеновского цеха Челябинского металлургического завода, Героя Социалистического Труда, депутата Верховного Совета РСФСР. Доставалась популярность непросто – неустанной работой у печи, в которой температура 1600—1700 градусов.

Как писала известная поэтесса Людмила Татьяничева:

А ты видел, как плавится сталь?

Как ее разливают в ковши?

Если этого ты не видал,

то в мартеновский цех поспеши.

Влейся каплей в могучий поток, —

Он раскованной Волге сродни.

Через маленький хитрый глазок

Ты в гудящую печь загляни.

Это – новых чудес колыбель.

Это – праздник братания руд.

Ты поймёшь, как прекрасен и смел

Металлургов торжественный труд.

Бригада Панфиловского в те годы била все мыслимые и немыслимые рекорды, восемь тысяч тонн высококачественной стали выдала она сверх плана только лишь за одну пятилетку.

О такой судьбе Иван Панфиловский вряд ли мечтал. Родился он в красивом украинском селе Калиновка, что в Херсонской области, в большой и дружной семье – у Панфиловских было восемь детей. Жили по тем меркам неплохо: был свой дом в районном центре, куда переехали в 1940 году, сад, огород, живность во дворе, колхоз выделил шестьдесят соток для бахчи, там росли арбузы, дыни, огурцы, помидоры и многое другое. Но все это разрушила война…

Маленькому Ване тогда едва исполнилось пять лет, но он навсегда запомнил, как в их село пришли фашисты – это случилось уже в начале сентября 1941-го. «Я пацаном был, ничего не понимал, – рассказывал Иван Никитович. – Мы с детишками шли с бахчи. Сорвали арбузы. Смотрю, едут люди на лошадях, на танках. Остановились, арбуз у меня забрали, по мягкому месту нахлопали, а я бегом домой, плачу».

Немцы заняли местный клуб под контору, расселились по домам местных жителей. Колхоз распустили, выдали на три хаты по лошади, а кому и по быку. Заставляли всех пахать и сеять, а половину урожая забирали себе. Своими глазами Иван видел, как ставили маму к стенке, сделали два выстрела, но не убили, женщина упала на землю. Так они расправлялись с ней за то, что не приготовила фрицам мамалыгу, а ей и не из чего было ее готовить.

Много ужасов пришлось пережить, особенно жестоко расправлялись немцы, когда их погнали обратно. Отступая, они грабили, убивали, забирали последнее. Две сестры Панфиловского в годы войны были угнаны в Германию, к счастью, остались живы и вернулись на родину. На фронте погиб старший брат, а другой брат – Григорий – пришел весь израненный.

В 1944 году Ваня пошел в первый класс. Учились дети, сидя на полу, столов и стульев не было, писали на обрывках старых газет. Но жажда к знаниям была великая. Помнит долгожданный День Победы, как радовались, как устроили праздничный стол, как поминали погибших.

Война кончилась, но жить в деревне было нелегко. Обложили всех непомерными налогами: с каждого двора требовалось сдать по 280 литров молока, 44 килограмма мяса, 200 яиц, описали даже фруктовые деревья. Денег никто не платил. «Я ходил весь опухший от голода, – говорил Иван Никитович. – Мы, мальчишки, ловили сусликов, ими питались».

После окончания семи классов вместе с одноклассником Иван Панфиловский решил ехать в Днепропетровск. Оба поступили в военно-воздушную школу, начали там учиться. Ребятам нравилось: им дали место в общежитии, кормили. Но вскоре Иван получает из дома телеграмму о том, что заболела мама. Пришлось все бросить и уехать.

Вскоре мама встала на ноги, и сестра Надя, которая в это время жила в Челябинске, стала звать брата к себе. Обещала устроить его в ремесленное училище, где учат помощников машинистов паровозов. Недолго ду