Назад к книге «Магнифит» [Артем Каренович Галустов]

Магнифит

Артем Каренович Галустов

Два государства погрязли в жестокой и преступной войне. Лидеру земли Магнифит и его жене предстоит воспитать своих детей в любви, чтобы искоренить из их сердец ненависть и желание мстить соседней стране. Одному из них придется нести фамильный крест – символ власти в провинции Магнифит. Способна ли юность возвыситься над войной, или она погрязнет в омуте, где лишь насилием можно ответить на насилие?

Этот роман описывает быт и традиции народа Магнифит. Он рассказывает своё уничижительное отношение к войне и возвышает над ней любовь, веру и семью. Главные герои убеждены лишь в одном, что может существовать только один миропорядок, где ребёнок рождается и живет в мире.

Артем Галустов

Магнифит

Часть 1. Красный город.

Глава 1.

На углу улицы, там, где она заострилась, словно стрелка у женского глаза, в дружном кругу сидели григорианцы. Они расположились на асфальте, на тротуаре, рядом с ними лежали кошки, григорианцы хлопали в такт и подпевали парню с гитарой в руках. Вокруг него собрались мужчины с барабанами и били под его ритм. Молодой человек неистово крутился и после каждого своего маленького куплета подыгрывал на своем инструменте. Он плясал с поднятыми руками. Его музыка звучала воинственно: барабан властно гулял по задворкам улиц, а гитара сладкими нотами лаского привечала людей.

О любовь моя, ради которой я одам свою душу

Я напишу тебе её на лепестках

Пусть лучше они пронесутся по ветру и упадут на твою щеку

Чем польются слезы из полюбивших мне глаз.

Их неожиданным гостем стала Диана. Такая же григорианка, как и они. Она смотрела на них сверху вниз из маленького и ветхого окна своей кухни. Открыв его нараспашку, она бедром прильнула к подоконнику и обняла свои белые, голые плечи.

Песня звучала инородно для здешних улиц. Музыкы выглядела заплаткой среди чужой культуры. Эта улица, как и все другие, принадлежала аспирийцам. Теперь принадлежала. Ещё год назад ни у кого бы и мысль не возникла чьё это место. А музыкант всё плясал. Мужчины властно ударяли по барабану, а парень разыгрывал свою гитару. Чуть согбенно, прищурив глаза, сжав губы, мотая головой, он щеголял в ночи в своей выжженной от солнца футболке.

О на-на на-а на на-на, о-о на-а на-на на-нинья

О люби-и-мая моя

Ты не плачь, ты не бойся

Ведь теперь бессмертна моя душа.

Диана улыбалась их беспечности. Смотря на них, все недавние беды забывались. Музыка и культура давала независимость от невзгод. Песня врывалась в квартиру, в которую она не так давно переехала со своими детьми и мужем.

Недавно всю страну потрясли беспорядки и погромы. Государство, проспав несколько десятилетий в ложной идеологии, распадалось на прежние, маленькие государства согласно своим этническим группам. Диана и её семья оказались не на той территории. Её муж был вынужден спрятать свою семью в чужую квартиру, дабы переждать народную бурю. Но как бы мы не прятались от бед, они всё же нас находят. Ибо жизнь всегда хочет доказать человеку, что без боя он не достигнет мира – вот так испытания и пришли в семью Розари, так звучала их фамилия.

Их дочка, Эля, заболела менингитом. И как бы её муж, Александр, ни пытался обойти народную глупость и внезапное неуважение друг к другу, ни один врач не стал долго держать у себя ребёнка григорианцев. В конечном счёте их девочка потеряла слух.

Родители обомлели от этой новости. Страх о невыполненном долге перед ребёнком и последующая боль не давали им спокойно жить. Они с ужасом понимали, что слух дочке уже не вернуть, была затронута сама их красота и нежность. Самое прекрасное в их доме. В последнее время они с широко раскрытыми глазами, да с потупленными головами, сидели за своим столом на кухне. И только их дети, Лев и Эля, которые являлись двойняшками, невзирая вообще ни на что: ни на ситуацию в стране, ни на боль родителей, отважно и храбро, вселяли в дом радость.

Александр должен уже с минуты на минуту привести Элю домой. Диана искоса смотрела, как в углу улицы играет музыка. Весь сентябрьский вечер лоснился от духоты, от влажного ветра с моря, от шафранных огней, от бархатного голоса этого мужчины.