Однажды я проснулась глупой куклой

Любой поэт, уж если настоящий он поэт,
Любовью к Мирозданию испытан.
К нему протянет нитью всех сердец волшебный свет.
Неважно, что останется забытым.

В его игре, уж если я решусь игрой назвать,
То действие, в котором обратимо,
Из света и теней, обретших Словом плоть и стать,
Прообраз жизни пишется незримо.