Сихиртя

Анастасия Деева

В конце 60-х годов XIX века у берегов архипелага Новая Земля артель поморских промышленников находит потерпевшее крушение судно. Группа из нескольких человек во главе с кормщиком Бекетовым решается на его обследование. Старый самоед Илко утверждает, что найденная на корабле "находка" принесёт страшные несчастья, но его не слушают.

С момента, как промышленники покидают чужую палубу, смерть идёт за ними по пятам. Вырвутся ли они из ледяного плена Арктики?

Анастасия Деева

Сихиртя

1. Оледеневшая кочмара

– Матерь божья! – Савва, перекинув ногу через покосившийся борт, замер, словно бы не решаясь спрыгнуть на палубу.

Его рука смахнула снежок с побочины[1 - Побочина – (помор.) боковая обшивка судна.], и тот заискрил в воздухе мелкой морозной пылью.

Яков Осипович Бекетов, кормщик[2 - Кормщик – капитан или рулевой поморского промыслового судна.] стоящей на якоре на окраине небольшого залива ладьи[3 - Ладья – поморское трехмачтовое парусно-гребное судно.], стряхнул с головы снег и накинул на голову капюшон малицы[4 - Малица – мужская верхняя одежда народов Крайнего Севера, сшитая из телячьих шкур мехом внутрь.].

Савва, все так же не решаясь ступить внутрь, несколько раз истово перекрестился.

– Упокой, Господь, души рабов твоих! – донесся его сдавленный голос.

Бекетов взглянул на стоявшего рядом старого охотника-самоеда[5 - Самоед – общее название коренных малочисленных народов Севера: ненцев, энцев, нганасан, селькупов.]. Тот понимающе покачал головой. Ещё не увидев того, что открылось глазам самого молодого из их маленькой группы, он знал ответ.

Савва спрыгнул на палубу, и его стало не видно снизу.

Бекетов вздохнул. Он догадывался, что они подоспели на место чужой трагедии слишком поздно. Скорее всего, судно, лежащее набекрень между почти сросшихся между собой льдин недалеко от берега, давно пусто и необитаемо.

На что он надеялся, когда, уже готовясь к отплытию на материк, приказал отправиться на обыск потерпевшей крушение кочмары[6 - Кочмара – (помор.) Она же – коч. Русское морское парусно-гребное судно поморских и сибирских промышленников]? На то, что воды близ Новой Земли[7 - Новая Земля – архипелаг в Северном Ледовитом океане между Баренцевым и Карским морями] в середине сентября менее суровы, чем в любое другое время года? Может, поверил, что трагедия произошла совсем недавно и кто-то выжил?

Его надежды могли оправдаться. Кочмара – хорошее судно, которое бороздит неласковые волны Северного Морского пути. Её корпус специально сделан в форме яйца, чтобы его не сжимало дрейфующими льдинами, а выдавливало на их поверхность. Даже голландцы и норвежцы признавали мудрость поморских корабелов, что создавали свои суда, сполна изведав суровые нравы местных вод.

Кочмара, обледеневшая на ветру в последний шторм, выглядела безжизненной. Её единственная мачта была сломлена, а на палубе не видно было ни души…

– Поднимайтесь! – Савва перегнулся через борт, чтобы подать руку следующему, кто попытается забраться.

Бекетов кивнул самоеду. Старый охотник был легче, поэтому ему с Саввой проще было втащить на борт могучую фигуру кормчего.

– Илко, я тебя подсажу, а вы уж меня вдвоём подтяните, – сказал он.

– Как скажешь, Яков Осипович.

В команде ладьи было принято кликать друг друга по прозвищам да именам, но Бекетова звали почтительно, по имени-отчеству. Он был человеком учёным, закончил кемскую школу шкиперов, а потому авторитет его был даже выше, чем у владельца ладьи, артельного старосты Кречета. Тот был против схода на берег, считая за дурную примету соваться в навью[8 - Навья – (помор.) относящаяся к мёртвому.] кочмару.

С третьей попытки Якова Осиповича втянули на борт. Палуба была покрыта тоненьким слоем заиндевелого инея. Под ним оказался голимый лёд.

Кормчий, не ожидавший этого, поскользнулся, упал на колени и громко чертыхнулся. Когда он поднял глаза, увидел перед собой чьи-то припорошенные снежком бахилы[9 - Бахилы – (помор.) Мягкие высокие (выше колен) чулки из непромокаемой ткани или кожи, сшитые швами вовнутрь. Надевались поверх обуви, чтобы уберечь её от снега и воды.]. Подняв голову, Б