На острове

Карен Дженнингс

Loft. Букеровская коллекция

«Земля моя. Я и есть земля».

Самюэль – семидесятилетний смотритель маяка и единственный житель небольшого острова у побережья африканской страны. Он ухаживает за своим садом, маяком и цыплятами, довольствуясь скромной жизнью.

Тела беженцев часто выбрасывает на берег его острова. Самюэль понимает, что правительству нет дела до этих несчастных людей, поэтому хоронит их сам. Но однажды он обнаруживает, что один незнакомец все ещё дышит. Спасая незнакомца, он чувствует странную угрозу и погружается в воспоминания о прошлом: о жизни, борьбе за независимость и свободу своей страны, которую он проиграл. Его мучает чувство вины и стыда. В присутствии незнакомца Самюэль начинает размышлять, как и в юности: что значит владеть землей и принадлежать ей? Каково это – навсегда потерять свой дом?

Роман вошел в лонг-лист Букеровской премии 2021 года.

«Дженнингс широкими мазками рисует портрет мрачного детства и социальных условий, которые сделали Самюэля таким, какой он есть. В руках автора удары судьбы и неудачи этого антигероя приобретают фактурную достоверность, от которой трудно отвести взгляд. На каждом шагу он разочаровывает как себя, так и других. Эти разочарования наслаиваются друг на друга, как тела, которые он хоронит под камнями. Эту книгу можно сравнить с "Женщиной в песках" Кобо Абэ. Никакое краткое изложение сюжета не может отдать должное столь тщательно сотканной истории, сила которой заключается в ее продуманном темпе и четком распределении деталей». – Лидия Миллет, обозреватель The New York Times

Карен Дженнингс

На острове

Karen Jennings

AN ISLAND

Copyright © 2019 by Karen Jennings.

Originally published in English as An Island.

This edition published by arrangement with Agence Deborah Druba.

All rights reserved.

© Шепелев Д., перевод на русский язык, 2022

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

· День первый ·

ВПЕРВЫЕ НА БЕРЕГ ОСТРОВА ВЫНЕСЛО БОЧКУ ИЗ-ПОД НЕФТИ. За годы чем только не бывал усеян галечный пляж: рваными рубашками, кусками веревки, крышками от ланч-боксов, прядями искусственных волос. А иногда, как и сегодня, выносило трупы. Этот лежал позади бочки, протянув к ней руку, как бы говоря, что он проделал с ней долгий путь и не хочет расставаться.

Сперва Самуэль увидел только бочку – через одно из окошек маяка, – когда спускался утром из башни. Спускаться приходилось осторожно. Древние каменные ступени истерлись и продавились – того гляди поскользнешься. В редких местах, где позволял цемент, Самуэль вогнал в стену металлические ручки, но основную часть пути приходилось цепляться растопыренными пальцами за шершавую кладку.

Бочка, пластиковая и синяя, как рабочий комбинезон, бултыхалась в ручье, оставаясь в поле зрения Самуэля, пока он спешил к берегу. Приблизившись, он заметил тело. Он отступил и обошел вокруг бочки. Бочка была толстой, как президент, и с виду целой.

Самуэль осторожно поднял ее. Она оказалась пустой и запечатанной. Но, несмотря на легкость, держать ее было трудно. Самуэль не смог бы обхватить такую гладкую поверхность своими грубыми руками и унести по коварной гальке и валунам, а потом еще подняться по песчаной тропинке, продираясь через заросли, до коттеджа на мысу, возле башни маяка. Возможно, он мог бы сходить за веревкой и привязать бочку к спине, чтобы не катить допотопную дощатую тачку с растрескавшимся колесом, застревавшим на ухабистом пляже, которая так и норовила перевернуться под собственным весом.

Да, лучше он оттащит бочку на спине. А потом, во дворе, вынюхает старую ножовку, ютившуюся где-то среди мешковин и гниющих досок. Сотрет ржавчину с полотна, заточит, как только сможет, спилит с бочки верхушку и поставит ее к углу коттеджа, под кровельный желоб, чтобы собирать дождевую воду для огорода.

Самуэль шмякнул бочку оземь. Она накренилась на неровной поверхности и задела руку трупа. Самуэль совсем забыл о нем. Он вздохнул, подумав, что уйдет целый день, чтобы избавиться от него. Целый день. По-хорошему следовало бы оттащить его подальше и закопать, но это было невозможно на