Записки арестанта

Ed Kuziev

Все ли всегда так, как мы это воспринимаем? Что, если знакомые с детства вещи на самом деле совсем не такие, какими мы привыкли их видеть? Дневник арестанта поведает нам о реальной и далеко не доброй натуре одного знакомого всем персонажа. Иллюстрация создана с помощью нейросети ruDALL-E.

Ed Kuziev

Записки арестанта

За три месяца до Нового года. Городище каменщиков, что в губернии N- ска. Дьякова служба.

В клети сидел здоровый парень с крепкими телом и пудовыми кулаками. Соломенные волосы торчали в беспорядке, яркие голубые глаза на широком лице источали весёлость и бесшабашность, а тонкие губы еле сдерживали улыбку. Он слушал приговор судьи, который зачитывал текст с жёлтой слегка помятой бумажки.

– Решение суда. – крикливым и тонким голосом начал вещать худощавый муж с крючковатым носом. – Признать виновным в кабацкой драке с последующим смертоубийством двух человек, сопротивлением при аресте и оскорблений в адрес службы исполнения Права, Лихолетова Артёма Борисовича. Двадцати трех годов от роду, вольноотпущенного, ранее судимого за хулиганство и побои. В виду тяжести преступления, суд назначает повинность на выбор. Служба штрафников на южном приграничье в рядах пехотного полка армии его Княжеского величия, сроком на двадцать пять лет без права амнистии. Или каторжные работы на государственном золотом прииске пожизненно. – хлопнул обухом деревянного топора судья.

– Ну и чтобы окончательно усраться, каков третий вариант? – расслаблено произнес осуждённый, прикидывая варианты непростого будущего. Сбежать с прииска можно, но без теплой одежды и припасов с берегов Лены так просто не доберёшься. Дезертиров стреляют без суда и следствия, а Юг кишит змеями, тварями и доносчиками.

– Поселение на три года на Острове Буйный, без право амнистии. – злорадно выплюнул дьяк.

– Вот это по мне. Через три года встретимся, дьяк-сизый хряк. И с тобой тоже, задроченный особоуполномоченный. – рассмеялся в лицо чинам Артём.

– За оскорбление службы исполнения Права, Вы наказываетесь…

– Не шипи так, башка болит, а ты мне уже решение вынес, от того второй раз не можешь за одно и тоже судить. Съел хрена с солью? Короче на поселение еду. Как говориться, семь бед, один ответ. Только чтобы сани с бубенцами были и ямщик поразговорчивее. Чего замерли? Жрать арестанту когда дадите?

Через два часа прибыла крытая карета для перевозки заключённых. Артёма грубо толкнули во внутрь, а после приковали к сиденью, на вопрос об удобствах, указали на дыру в полу. Помимо здоровяка, пассажирами чёрного воронка, как называли дилижанс с каторжанами, были трое угрюмых ребят с воровскими рожами и тщедушный старичок, с бегающими глазами.

– Покатилась душа в рай. – громко смеясь, грохотнул Артём. – Теперича, город вздохнет свободно, аж пятерых лиходеев отправила управа. Глядишь, губернатор увидит в том добрый знак и главных чинов следом сошлет… Вот тогда заживёт городище.

– А-ну, цыц там. Говорить не велено. – отозвался стражник и для острастки тыкнул древком копья здоровяк а, но не сильно. Больше для того, чтобы если случайный прохожий и услышал похабные речи арестанта, то видел попытку доброго Стража закона прекратить хуление высших чинов власти. А положив руку на сердце, был солидарен со словами осужденного.

Дьяков служка подскочил к ямщику, сунул в руки сопроводительные бумаги и помчался по своим чернильным делам.

Громко цокнув, возничий ударил по крупу лошадки, заставляя тронуться. Колесо тюремного дилижанса закрутилось, наматывая мусор и грязь с мостовой, рисуя новую судьбу для пятерых заключенных.

****

– Грузимся быстрее, сухопутные крысы. Поживее. – кричал крепкий дядька с корабля. Засаленная фуражка с кожаным козырьком была украшена пуговицей с изображением якоря. Волны и ветер вытравили синий цвет глаз и изрезали морщинами крупное лицо с приплюснутым носом. Солнце разлило деготь на кожу рук, выжгло цвет бороды и волос, оставив их серебряными. – Куда тащишь вьюк, сучье племя? В трюм, Я тебе говорю. На хрен ты на палубу кидаешь.

– Господин старпом. Не сдюжим с этим ящиком. Разрешите разобрать на части и перенести.