Ведьмино наследство

Вероника Петровна Якжина

Семёна преследуют кошмары: он то и дело видит женщину в белом, мертвый лес, лодку, плывущую во тьме. Но сон ли это?

Вероника Якжина

Ведьмино наследство

Семён выскочил из метро, пробиваясь сквозь толпу торопливо толкающихся людей и кутаясь в слишком тонкое для этого времени года пальто. В последние дни он чувствовал себя неважно. Шумная и быстрая столица пока не слишком радовалась очередному «понаехавшему». Еще ни разу он не видел здесь солнца, лишь тяжелые хмурые тучи и противный мокрый и липкий снег.

Спалось ему на новом месте плохо, и он никак не мог отделаться от ощущения, что из-за каждого угла на него смотрит женщина в белом льняном платье. Всякий раз он сердито тряс головой, прогоняя видение, и шел к ближайшей кофейне за очередной порцией американо.

Семён списывал всё на усталость и стресс от переезда в новый город, начало работы в новом коллективе и личное одиночество. Возвращаясь домой по вечерам, он готовил ужин на одного, пролистывал новостную ленту социальных сетей, рассеянно просматривал рабочие документы на завтра и открывал приложение для знакомств.

Ему очень хотелось найти родственную душу, но девушки его будто не замечали, хотя он был парнем высоким, довольно успешным и пробивным для своего возраста, да и вполне себе не уродливым. Сообщения в интернете оставались без ответа, а девушки на улице, если он вдруг решался подойти, ускоряли шаг и пробегали мимо, унося с собой очередные руины мечтаний об уютном ужине вдвоем, ночных объятиях и милых сообщениях в течение дня.

Он все чаще вспоминал Юлю, единственную девушку, с которой у него были отношения за последние три года. Она одна проявляла к нему интерес, однако делала это слишком активно, поэтому каждый раз чувства к ней у Семёна угасали по мере повышения Юлиной активности. Он понимал, что, если пока еще с содроганием думает о том, чтобы набрать её номер, то все не так уж плохо.

На работе он отвлекался, совсем не думал о личных переживаниях, чувствовал себя живым и значимым, пусть и мало отличающимся от такого же серого офисного планктона. В разговорах у кулера или кофейного автомата он принимал активное участие, смеялся и смешил коллег. Но стоило покинуть здание офиса, как свинцовая тяжесть города ложилась на плечи. Миллионы людей проносились мимо, оставляя его один на один со своей тоской.

Квартира, которую арендовала для него компания, Семёну решительно не нравилась. За два месяца, проведённых здесь, он ни разу не видел соседей по лестничной клетке. Хотя в стену постоянно монотонно стучали, по ночам нередко скребли в дверь. Семён готов был поклясться, что слышал тихий жалобный вой. Он думал, что там запирают пса, или того хуже – ребенка, и пару раз вызывал полицию, но ехать спасать собаку доблестные хранители закона отказались.

В квартире стоял невыветриваемый и немаскируемый запах старости, как называл его сам Семён: запах болотистой дряхлости. Каждый выходной день ровно в 13:00 эта вонь сменялась ярким ароматом сладких духов, будто только что из-под носа упорхнула девушка, оставив после себя терпкий шлейф. Но мираж испарялся в считанные секунды.

Неделя за неделей Семён всё больше склонялся к двум мыслям. Либо он тихо сходил с ума, либо в доме завелся домовой. По вечерам он громко матерился, находя свои вещи не там, где, как ему казалось, он оставил их утром. Он пытался запоминать расположение предметов, но за день картинка стиралась из головы, и он не был точно уверен, двигались вещи или нет.

Он засыпал всегда слишком быстро, спал крепко, как убитый, не слышал ничего, что творилось вокруг. Просыпался с трудом, весь в поту, не раньше пятой трели будильника, изнывая от головной боли и усталости, будто с похмелья. Вторая половина постели была смята, а самому Семёну почему-то казалось, что он провёл ночь не один. Однажды утром он даже заметил в сливе душа длинный тёмный волос! Но он уже опаздывал на работу, и проверять было некогда. А вечером, конечно, волоса уже не было. Тогда он снова подумал о Юле. И он был бы готов поверить в дикую версию её неожиданного приезда, если бы общался с ней или допус