Может быть, позже....

Мария Ордынцева

Кажется, она провалилась куда-то в межвременье, в подпространство, где ничего нет вокруг, кроме серых упрямых глаз – тех самых, что снились ей так часто, преследовали ее везде до бестактности навязчиво. Тех самых глаз, в которых она мечтала увидеть ответы на все свои вопросы и которых не видела так давно. Тех самых, где была когда-то только она.

Мария Ордынцева

Может быть, позже....

Глава 1. Защита и семечки

Паленая водка, кажется, так и не выветрилась из одежды. Уничтожали ее всем отделом и даже не жалели: слишком уж много народу потравилось этой бурдой. Непривередливый у нас все-таки мужик пошел: пьет все, что горит. И каждый раз надеется: авось, пронесет. А вот не проносит как-то.

Впрочем, их проблемы, оборвал сам себя Рудаков. Впереди еще был небольшой походец по адресам, а усталость от вчерашнего дежурства и недосыпания сказывалась во всем теле.

Игнорируя безмолвные стоны организма, желающего срочно на диван к любимому телевизору, Дмитрий прибавил шаг – до остановки оставались считанные метры. Перехватив легко старенькую папку с бумаженциями в другую руку, поправил кепку. Краем глаза он уже заметил вдали троллейбус, причем именно тот, который ему был нужен.

Среди прочего утомленного люда, груженного авоськами и пакетами, Рудаков заметил вдруг знакомое лицо. Девчонка – высокая и стройная шатенка – с тоской во взгляде всматривалась в ветви тополя напротив, черные от ворон. Интересно, что она там увидела? Кажется, они когда-то здоровались пару раз при мимолетных встречах в городке, и у нее каждый раз глаза светились по-особенному. Однажды в троллейбусе она улыбнулась ему – неизвестно, о чем она подумала и чему была так рада, но слишком уж красивая и искренняя улыбка получилась тогда у нее. До такой степени, что сердце замерло на секунду, показавшуюся вечностью. Очнувшись от столбняка, Дмитрий сбежал как последний кретин, испугавшись своего возникшего внезапно желания подойти и познакомиться.

Сейчас все было иначе. Она не видела его и не обращала, следовательно, на него никакого внимания. Значит, хозяином положения мог стать он сам: подойти, удивить, заинтересовать. Тем более, им было по пути: они часто встречались на остановке по утрам, видимо, жили где-то рядом. Что ж, пожалуй, стоит рискнуть. Кажется, девчонка ничего, хорошая, нестандартной красоты и потому удивительно естественная и обаятельная. Но больше всего Рудакова привлек взгляд – взгляд далеко не глупого человека. И поддавшись самому себе, Дмитрий подошел.

Цепляясь за провода, троллейбус медленно подползал к перекрестку. На остановке все зашевелились и двинулись поближе к дороге. Мария продолжала стоять, с тоской наблюдая за стаей ворон, облепившей огромный, безлистный еще тополь. Не в ее натуре было с дикими глазами кидаться в самую гущу толпы, отчаянно работая локтями, чтобы пролезть потом в салон и обнаружить, что все сидячие места там все равно уже заняты. Лучше уж понаблюдать со стороны, пока рассосется толчея, и спокойно войти позже.

Светофор мигнул красным, троллейбус остановился, отчаянно сигналя поворотником в сторону остановки. А Мария в этот момент думала, что на этой планете ей уже ничего путного не светит: надоевшая рутина, однообразные действия, одни и те же лица, одни и те же места. Жажда резко поменять жизнь снова проснулась и стала грызть любимую косточку, злорадно хихикая и элегантно порыгивая от удовольствия.

– Хочешь семечек? – услышала она возле своего уха и с недоумением обернулась.

Рядом стоял высокий парень в темной кепке и черном полупальто… Ах, да, они виделись с ним как-то в следственном управлении, когда Мария была там на стажировке. После этого они иногда здоровались, а однажды она улыбнулась ему в троллейбусе – просто так, без всякой задней мысли, от хорошего настроения. Он тогда выскочил из салона, как ошпаренный, и помчался прочь по дорожке на работу. Оперативник из ОБЭПа. Как же его зовут? Хоть убейте, Мария не могла вспомнить.

Тоска, едва не обуявшая ее, внезапно куда-то улетучилась. Мария удивленно вскинула брови, все еще пребывая в легком замешательстве, и ответила:

– Не