Пиши как боженька. Учимся у мастеров слова

Надежда Феденко

Нонфикшн Рунета

Знакомо ли вам чувство страха перед белым листом? А раздражение и злость, что не получается просто так взять и написать сразу и хорошо? А чувство стыда и неловкости за свои тексты, которые, кажется, если прочтут, то обязательно засмеют? Именитые писатели разных поколений тоже испытывали похожие чувства, но сейчас их тексты считаются эталоном. Но все же, каждый раз беря в руки книгу классика, невольно задумываешься: а что же такого необычного в этих текстах, что делает их эталоном и классикой и могу ли я научиться писать так же? Можете! Автор книги «Пиши как боженька. Учимся у мастеров слово» предлагает рассмотреть, какие приемы можно позаимствовать у признанных мастеров слова и как их можно применить в собственных текстах. Это будут совершенно конкретные разборы, без заумных и сложносочиненных филологических штук. В конце каждой главы есть несколько упражнений, с помощью которых вы сможете усвоить пройденное независимо от того, пишете ли вы текст в собственный блог, школьное сочинение, лирическую зарисовку или наброски к будущей книге.

Надежда Феденко

Пиши как боженька. Учимся у мастеров слова

© Надежда Феденко, текст, 2022

© ООО «Издательство АСТ», 2022

* * *

Предисловие

Эта тема меня занимает вот уже лет эдак …дцать с хвостиком.

Началось все во время моей учебы на литфаке, задолго до повсеместного распространения интернета, когда я в свободное от сдачи коллоквиумов и зачетов время кропала девичьи графоманские тексты. Естественно, они были сделаны из набора юной возвышенной филологини: взять приличный кусок любовного томления, приправить историями о страстной и вечной любви, добавить по вкусу недоступный объект восхищения – и подавать горячим!

Основным моим времяпрепровождением тогда было чтение, причем чтение запойное, сумасшедшее, до мушек в красных кроличьих глазах.

Приходя домой из института, я открывала очередной том и погружалась в другую жизнь. В этом винегрете из книг «смешались в кучу» Гомер, Софокл, Лонг, «Повесть временных лет» по программе, Ахматова, Чаадаев (до сих пор не могу понять, как он-то туда попал), Джейн Остин, Чехов, Уайльд, Мериме (ах, с каким упоительным ужасом я перечитывала «Локиса» и не могла себе представить, что же сделал медведь с молодой женой), Теккерей, Диккенс…

Равные с ними права имели газеты, старые и новые журналы и покетбуки с томными красавицами и еле сдерживающими страсть красавцами, мускулы которых готовы были вот-вот разорвать в мелкие клочья батистовые накрахмаленные рубашки с кружевными манжетами. Количество подробных описаний внешности персонажей, их «белокурых локонов», «мощных бедер», «зардевшихся щек» переходило все разумные границы!

Но уже в ту пору меня «терзали смутные сомнения», что тексты, которыми нас пичкали в школе на уроках литературы, созданы не только чтобы сводить с ума школяров и студентов. Что Пушкин, Гоголь, Чехов, Бунин, и даже, о Боже, Толстой, а также Джойс, Моэм, Набоков, Пруст и другие – это абсолютно реальные, «живые» люди, а вовсе не похожие друг на друга пыльные портреты в кабинете литературы.

Мало того, оказалось, что и персонажи, созданные этой «могучей кучкой», иногда выглядят куда реальнее и интереснее тех людей, которых мы каждый день встречаем на улицах.

Поэтому хотелось раскусить, понять – КАК это написано? Чем, помимо гениальности, таланта, магических литературных способностей нужно еще обладать, чтобы слова сводили с ума, вдохновляли, заставляли думать, смеяться, плакать – словом, ЖИТЬ?

Потом я окончила институт, аспирантуру, родила двоих детей, преподавала; написала и отредактировала километры текста; сто раз писала и бросала свой роман (правда, раз сто); снова училась и снова писала; брала интервью у разных удивительных собеседников, влюбленных в свое дело; создала подкаст «Ночное» о взаимосвязях русской и итальянской культуры…

И вот теперь, уже как внимательный читатель, я вижу, что слово, которым мы владеем, – это самое настоящее сокровище. Всякий раз, когда мы мучаемся страхом «белого листа», вновь и вновь удаляем из ворда или гуглдока первое