Шесть хрустальных бокалов

Дария Тарасова

Рассказ "Шесть хрустальных бокалов" – взгляд в маленькое окно частной жизни. Журналистку Эллу, шестидесяти двух лет от роду, повидавшую жизнь и людей, мало что может тронуть или удивить. Однако именно в тот момент, когда мы уверены, что очень хорошо знаем этот мир и других людей, оказывается, что мы очень мало знаем себя…

Дария Тарасова

Шесть хрустальных бокалов

Глава первая. Элла и Генка

Элла ткнула пальцем на круглую кнопку с потертым символом. Старый компьютер-раскладушка деловито зашумел, выдыхая пыльный воздух. Через минуту раздался неприятный громкий сигнал готовности машины к работе. Женщина вздрогнула. «Надо бы отключить звук на компьютере», – в сотый раз напомнила она себе, но тут же забыла об этом. Мысли ее витали далеко, но в той же прозаической области жизни, что и обычно. Денег не было. От слова совсем. А деньги нужны были. Черт бы побрал эти цены на электричество! Что толку, что квартира – ее, заработанная в лучшие времена идущей в гору карьеры. Что в гору и что это были лучшие времена, Элла поняла, как всегда, пост-фактом, когда уже было нечего спасать. Тем не менее от тех хороших времен осталась пусть маленькая, но полностью в ее распоряжении уютная квартира в центре города. Вернее, почти в центре. Но даже такую маленькую квартирку, как у нее, и пусть даже не в центре, а почти не протопишь весь холодный сезон дровами. Во-первых, Элла имела весьма смутное представление о ведении хозяйственных дел за пределами включения машинок для стирки белья и мытья посуды. Видит бог, если бы она могла, объединила бы их в одну машинку для стирки того и другого. А во-вторых, ни камина, ни печки в ее квартире все равно не было, а вот задолженность за коммунальные услуги росла. Росла уже четвертый месяц, и некоторые жильцы их пятиэтажного дома начали на нее подозрительно поглядывать. Не иначе как председатель товарищества слил информацию о должниках. Трепло! Генка тоже не вариант. Импозантный пенсионер-сосед Геннадий уже лет пятнадцать служил Элле верой и правдой во всем, кроме финансовых дел, и по субботам состоял с ней в любовной связи. Если можно было так назвать неловкие «пятнадцатиминутки» вместе с посменным душем. То ли Генка подустал в роли безвозмездного помощника по хозяйству, то ли Элла обтрепалась за последние пять лет настолько заметно, что даже ее ежедневная доступность за соседней дверью не вдохновляла Геннадия на привычные визиты.

Элла оглянулась. Бардак! Горы книг, вытащенные с полок, купленные за копеечку на распродажах, подаренные, одолженные. У кого – Элла, конечно же, не помнила. Исписанные и напечатанные листы, заметки, документы, счета. Пару переполненных окурками блюдец. Кружки из-под чая и еще больше, целая армия, кружек из-под кофе. В некоторых на поверхности уже плавала свежая плесень. Бутылки. Винные бокалы. Немые свидетели ее образа жизни, далекого от полезного, оставляющие везде коричневые, черные, бордовые ореолы показаний. А кто их увидит? Генка нормальный, он не чистоплюй. Правда, у него в квартире как в армии – все расставлено по местам и чистота. Но и она же тоже не придирается! В их возрасте, шестьдесят с небольшим, каждый живет, как хочет. Как может. Раз в неделю, по вечерам пятниц, Элла набиралась терпения и убирала квартиру. Уборка сводилась к освобождению пепельниц от окурков, засовывания бокалов и кружек в посудомойку и пылесошения квартиры на глазок. Элла и не скрывала того, что она неаккуратна во всем, кроме работы. Сама природа будто намекала на факт ее неряшливости, наградив одуванчиком из рыжих вьющихся волос, не поддающихся никакой укладке, всегда растрепанными и торчащими в разные стороны. В последнее время Элла пропускала неделю-две уборки, в душе благодаря Генку за нежелание ее посетить. В коридоре, наткнувшись случайно друг на друга, они по-прежнему оживленно болтали и договаривались о скорой встречи на чаек.

Элла нервно закинула ногу на ногу, кончики пальцев дрожали, стряхивая пепел с сигареты на блюдце. Элла вспомнила, что Генка умер две недели назад. Или три. Она никак не могла запомнить этот факт. Важный, неизбежный и печа