Рождественские тайны

Донна Ванлир

P.S. С любовью

Романы «Рождественская тайна» и «Рождественское письмо», вошедшие в эту книгу, – это трогательные истории о том, как в череде печалей не утратить надежду на чудо.

Кристин Айсли в одиночку воспитывает сына и дочь и каждый день борется за счастливое будущее своих детей. В один момент она теряет работу, вынуждена искать новый дом и защищаться от нападок бывшего мужа. И все это в канун Рождества… Но, когда ранним утром Кристин спасает жизнь незнакомой женщине, она совсем не подозревает, что таинственная цепочка случайностей подарит ей шанс стать счастливой.

Героини второго романа, Гретхен Дэниелс и Мелисса Мак-Крири, точно так же не подозревают, что находятся на пороге больших перемен. Нелюдимая, замкнутая, неуверенная в себе Мелисса никак не может сбросить с плеч груз тяжелого детства. А Гретхен, напротив: не знает, как дальше жить в настоящем – трагедия с мужем вмиг разрушила привычный уют семейной жизни. Совершенно разные женщины схожи в одном: каждой из них нужно вновь обрести надежду и веру в лучшее.

Донна Ванлир

Рождественские тайны

© Donna VanLiere, 2009, 2011

© Школа перевода В. Баканова, 2019

© Издание на русском языке AST Publishers, 2022

* * *

Посвящается Анджеле Джентри,

которая каждый день верит в лучшее

Благодарности

Выражаю особую благодарность:

Трою, Грейси, Кейт и Дэвиду за вечерние игры, парады на лошадях-скакалках, совместные заплывы, поездки в кемпинги, блинчики, встречи с мамой в ресторанах «Чик-фил-Э» и «Жасмин» и особые вечера.

Эсмонд Джен Г., Салли Джен Е., Саре, Мэтту, Таре и Рейчел Экстром (добро пожаловать в команду!) за веру в меня.

Сотрудникам ресторанов «Мериди» и «Меркантайл» за отличную еду и удобное место для работы.

Мери Уикли за неоценимую помощь дома.[1 - © Перевод А. Головой.]

Рождественская тайна

Мы водим хоровод, предполагаем,

А Тайна в центре, лишь она все знает.

    Роберт Фрост[2 - Роберт Фрост (1874–1963) – один из крупнейших американских поэтов (здесь и далее – примеч. перев.).] 

Пролог

Своего отца я не знала и даже не знала, кто так решил – моя мать или он сам. Помню, как по вечерам мама мыла посуду и вглядывалась во тьму за окном, словно ждала кого-то. На лице ее застывало странное выражение: не то тоска, не то отчаянная надежда на несбыточное. Теперь трудно вспомнить. Со временем она погружалась в это состояние все глубже.

Мне было десять, когда я впервые заговорила об отце. Мы с мамой готовились к Рождеству: вытащили искусственную елку из гаража, установили пластиковых Санту и северного оленя на лужайку перед домом. Помню, как колотилось от волнения сердце, пока мы выкладывали бабушкины фарфоровые статуэтки из коробки с елочными игрушками. Я взяла фигурку коровы и поставила ее на журнальный столик. Я мучительно подбирала слова, понимая, что больше не могу об этом молчать.

– Скажи, ты бы хотела, чтобы папа жил с нами? – спросила я у мамы, не сводя глаз с бело-голубой фигурки коровы.

Мама продолжила молча доставать игрушки, и ее руки двигались быстро-быстро.

– Жил-был король, – вдруг произнесла она, пристально рассматривая меня поверх очков.

– Где? – тут же поинтересовалась я.

– Ммм, – сказала мама, протирая головку пастушка полой рубашки. – Очень далеко отсюда. Как-то раз он решил установить посреди дороги огромный валун.

– И как же он его туда притащил? – Я развернула бумагу и вынула игрушечного ягненка.

Мама помолчала.

– Не знаю. Наверное, запряг быка.

– Разве один бык может сдвинуть целый валун?

Мама вздохнула и поправила очки на переносице.

– У него было шесть быков.

– А это не слишком много?

– Сколько же, по-твоему, ему нужно быков?

Я как следует обдумала этот вопрос, пока разворачивала фигурку младенца Иисуса.

– Четыре.

Мама покачала головой и присоединила к остальным фигуркам игрушечную Деву Марию.

– Ну хорошо, пусть будет четыре. Быки вытащили валун на дорогу. Король приказал окатить его водой, чтобы вокруг стало грязно, а сам спрятался и начал наблюдать за путниками. Придворные и солдаты ворчали, когда обходили валун по грязи. Богатые торговцы и знатные люди из соседних стран руг