Яд с твоих губ

Недружелюбная

По моим следам идет профессионал. И кажется, что прятаться больше негде. Пять лет назад я посадила его за решетку, как самого «тихого» киллера Европы. И я уверена: Элиотт сделает всё возможное, чтобы власть имущие забыли про его пожизненный срок. Но самое страшное в том, что я знаю, как изящно он может свести со мной счёты, поэтому смерть мерещится мне везде: в чашке кофе, в проездном билете и даже в сигарете, которую я достаю из новой упаковки…

Все это – месть организации «Сцилла», на которую я работала восемь лет. И которая решила сделать меня наживкой на очередном задании. Но я хочу жить, пусть даже за эту жизнь придется бороться. Осталось понять, есть ли еще что-то человеческое в том, кто скоро меня настигнет.

Содержит нецензурную брань.

Недружелюбная

Яд с твоих губ

Пролог

У меня против ломки – вино и крест,

И с тобой будто с дьяволом я борюсь.

Изгоняю тебя из укромных мест

Кроме собственной памяти. Ну и пусть.

Всё до ужаса просто: тебя жалел.

Не хотелось вышвыривать как щенка

Из оборванных мыслей. Но я сумел…

/Мои жадные губы – твоя щека/

Кости черепа сжаты, хрустят как лёд,

И когда стал для смерти насколько смел?

Ангел мой не придёт ко мне, не придёт,

Помнит, сволочь, как брал его на прицел.

Умоляю, Всевышний, позволь забыть!

Умоляю, Всевышний, забыть о ней!

С этим камнем на шее так сложно плыть,

Но обрезать веревку ещё страшней.

И по капельке мысли рождают сель,

Грянул гром – это я треснул лбом о стол.

Я моряк, и корабль мой сел на мель,

И русалка мне машет гнилым хвостом.

Всюду острые скалы, темно, штормит,

Волны шепчут проклятия на бегу

И тяжёлые мысли, как синий кит,

Бороздят океаны в моём мозгу.

У меня против ломки – вино и крест,

Но теперь я не верую и не пью.

Вспоминаю тот взгляд , тот прощальный жест

И пускаю по венам любовь твою.

Автор

…

Скоро всё кончится. Может быть, уже через пару минут. Обычно в боевиках перед лицом смерти напарники стоят спиной к спине, но сейчас мы смотрим друг другу в глаза.

Я не хочу отпускать его, а он не хочет отпускать меня. Но мы не можем позволить толпе вооружённых тварей забрать наши жизни сейчас. Именно поэтому я хочу слизать яд с его губ, впиться в них и просто чувствовать его рядом, пока «томагавк» не уничтожит нас.

Это не метафора. Я говорю не про отравляющую любовь, когда имею в виду яд. Я говорю про чистую смерть в том виде, в котором вижу её уже несколько лет. Даже не знаю, хватит ли нам времени на поцелуй. Скорее всего нет, просто стоя на границе жизни и смерти я излишне романтизирую этот момент. Своеобразная самозащита. Мой разум пытается сделать хоть что-то, чтобы мне не было страшно. И у него получается, потому что я больше не боюсь.

У моего защитника в руке – шприц, на конце которого вместо иглы находится пластиковая кнопка с крошечными отверстиями. В мире не так много кнопок, доступ к которым делает тебя практически богом среди людей. И это одна из них. Круче, наверное, только кнопка в каком-нибудь ядерном чемоданчике.

Шансов на спасение нет – нас приказано ликвидировать. Помочь может разве что чудо, для которого самому Господу придётся протянуть нам руку с небес. Но мы не нужны Господу, потому что мы оба – те ещё мрази.

Впрочем, кого я обманываю? Я не верю в высшие силы, а лишь делаю вид, когда мне тяжело ощущать себя беспомощной. Человек, взгляд которого прямо сейчас парализует меня, и стал моим Богом на последние несколько месяцев. Я безумно желаю продлить нашу историю, но сейчас я не могу на это повлиять. Мне остается лишь благодарить мир за то, какую прекрасную смерть он приготовил мне после всей той грязи, в которой я барахталась много лет.

– Это конец? – спрашиваю я. Кажется, в носу что-то начинает зудеть, а на глазах показались слёзы.

Он смотрит на меня, держа мое лицо в руках. Проводит большим пальцем по моим губам, словно смывая с меня глупое бесстрашие. Когда его руки никого не травят, они потрясающе нежны.

– Да, – отвечает он и наклоняется, чтобы меня поцеловать.

Глава 1

Шлагбаум преграждает автомобилю путь, поэтому таксист молча открывает окно. К нему подходит мускулистый ч