Пятьсот дней на Фрайкопе

Наит Мерилион

Рин считает все: от вилок в сушильной машине до количества капель, оставшихся на столе после полдника. Все дело в счете. Он помогает ей игнорировать осуждение общества, врожденную неспособность к магии и день за днём справляться с тяжелой формой обсессивно-компульсивного расстройства. Но все меняется, когда она уезжает на волонтёрскую миссию на Фрайкоп, где знакомится с одним из буйных пациентов дома милости Джироламо Тсерингером. История о непоколебимой преданности, дружбе и о том, что настоящие чудеса порой очень далеки от магии.

Наит Мерилион

Пятьсот дней на Фрайкопе

В кухонном шкафчике каждой уважающей себя хозяйки есть такие простые вещи, как уксус, соль, лимонная кислота и сода. С их помощью можно очистить все что угодно: от кофейного налета на чашках до засоров в трубах. Можно вылечить похмельный синдром, избавиться от самых сложных пятен на белой скатерти, снять последствия туманного сглаза или же на время нейтрализовать заклинание.

Жизнь.

Если ее сравнить с одним из этих ингредиентов, будь то уксус, соль, лимонная кислота или сода, звучать будет очень и очень неутешительно. Но стоит только собрать все воедино, добавить муки, яблок и сахара, включить духовку на сто восемьдесят, разлить чай по кружкам и позвать за кухонный стол дорогого тебе человека…

Возможно, это и есть рецепт настоящего счастья.

Часть 1. Уксус.

Глава 1. Яйца, инфамы и туман.

Выключить будильник, заправить кровать, почистить зубы и умыться, разгладить покрывало, надеть форму, уложить волосы, положить расческу на стол, взять расческу со стола, положить расческу на стол, разгладить покрывало, надеть мамин перстень, прочитать молитву, поцеловать перстень, посмотреть в окно – туман… Снова разгладить покрывало.

Самая важная вещь в жизни Рин – цепочка. И не какая-то там золотая, а самая важная, та, которая жизненно необходима каждому человеку, – цепочка последовательных действий, и, если ее нет, жизнь превращается в непредсказуемый хаос. А что может быть хуже, особенно в мире, где за окном можно увидеть лишь туман?

Включить свет, выключить, снова включить. Поставить четыре чайника, заняв все конфорки. Вручить белую буханку в механические руки хлеборезки, достать три десятка яиц, проверить, включены ли все четыре конфорки, вернуться к яйцам, посмотреть в окно – туман.

Разумеется, Рин не осуждала всех тех, кто так страстно желал оказаться на этом промозглом, чужом фрагменте. Она просто их не понимала. И уж конечно, она оказалась здесь волей случая, а вовсе не потому, что об этом мечтала. Рин в принципе ни о чем никогда не мечтала. Это же просто потеря времени!

Достать кастрюлю. Разбить яйцо. Бросить скорлупу в мусорное ведро. Снова разбить яйцо и снова бросить скорлупу в ведро. А затем повторить это действие еще двадцать восемь раз, и никто не позволит себе с сочувствием посмотреть на Рин, ведь это не болезнь: она просто готовит омлет на пятнадцать человек, и, конечно, она не виновата, что нужно повторить одно и то же тридцать раз подряд.

Рин обожала готовить омлет: до того момента, как яичное месиво попадало на раскаленную сковородку, она могла быть собой и одновременно с этим считаться нормальным человеком.

К слову о мечтах и пустой трате времени… Рин было шестнадцать, когда она влюбилась в Ранго. Не то что бы влюбляться плохо, Рин так не считала, но определенно последствия этого чувства были не самыми благоприятными. Ранго был из тех, за кем постель по утрам заправляли слуги; если он и молился Богу, то ради приличия, и в невесты он позвал самую нормальную девушку с идеальной родословной – полностью открытую Передатчикам импульса. А Рин нормальной не считалась и силу ни от одного мага, даже самого почетного на Кальсао, принять не могла. И все эти, с таким старанием вызубренные базовые заклинания так и не зажглись.

Три чайника чая и один кофейник. Поставить на стол. Разложить омлет по тарелкам. Поставить на стол. Бумажные салфетки. Положить на стол. Поистине, утро – самое любимое время дня. Взять идеально ровный ломтик хлеба и положить на салфетку, которая лежит на столе, рядом с тарелкой, котора