Двери

Двери, двери…  Кто за ними?

Постучал, там тишина.

Приходил сюда вчера,

На мой стук сказали: ждите!

Вот, сегодня снова здесь,

Мне никто не открывает.

Адрес этот на бумаге,

Больше нет похожих мест.

Вход загадочно манящий.

Год за годом, день за днём

Думал я только о нём,

Брось надежду, всяк входящий.

Концлагерь мыслей

I

Вторгаются первые лучики,

Шагают бессмертные лучники,

Несут они солнечный свет

На кончиках белых стрел.

Мир манит своею помпезностью,

Но стены от сырости в плесени,

Сигнал на подъем прогудел.

II

В концлагере наших мыслей

Дурное проклятье повисло,

Бессмысленность ловим глазами,

Хоть истина ясной казалась.

Здесь думать о многом не надо,

Блокада, под током ограда.

Борьба чревата, охрана!

Где вечность, неведомы даты.

III

Морозно становится ночью,

Похоже, застужены почки,

Боимся, ведь скоро зима.

В бараках огромные щели,

Мы сделали всё, что сумели,

Сберечь чтоб немного тепла.

IV

В темницу посажены стражей,

Убийцами названы даже,

А лица испачканы сажей.

Встаём, надеваем одежду,

Берём для труда принадлежности

И ждём, поскорее бы ужин.

Но время на месте застыло,

Баланда в тарелке прокисла.

А после дождя кругом лужи,

И каждый невольник простужен.

V

Твердят, что у дальнего берега

Лежит территория нежити,

Творение подлого гения,

Земля там пропитана злом.

Несём на плечах коромысла,

Таскаем без всякого смысла

Огромные вёдра с песком.

Мы узники, странники, беженцы,

Идей несвободы приверженцы,

Идём по грязи босиком.

Не чувствуем ног от усталости,

И спины надорваны тяжестью,

Становится горько во рту.

Затянута дымом лощина,

Уехали днём три машины,

Живых предают там огню.

VI

Неспокойно у западных башен,

Яркой кровью закат окрашен,

Говорят, что поднялся мятеж:

Встали сотни под знамя невежд.

Всем известен исход этой битвы,

Остаётся нам только в молитвах

Попросить, чтобы нас не коснулась

Теплота электрических стульев,

Всё померкло, кроме надежд.

VII

Кровь в жилах от выстрелов стынет,

Мы должны что-то этому миру?

Заучить иллюзорную книгу,

Где вкушают плоды прошлых дел

Лицедеи разрушенных сцен.

Под закон кафкианских кошмаров

Был написан сумбурный сценарий.

Мне бы сбросить коварные чары,

Жаль, от голода я похудел.

VIII

Всё тело в ужасных шрамах,

Зияют душевные раны,

Распухли разбитые брови.

Колени истерты до крови

В молитвах Иисусу и Кришне.

Аллаху шепчу еле слышно

И Одину, Локи да Зевсу,

Осирису, Марсу, Аресу…

У Будды прошу просветления,

Концлагерь мой стал академией,

Душевных наук изучение.

Мне песни поют мертвецы

О толке безвестных вакцин,

И пользе от тайных лечений.

IX

Когда-нибудь стану звездой я,

Сейчас мне хотелось бы к морю,

Всё нужное бросить в рюкзак,

Отправиться на острова.

В горячем песке изваляться бы,

Не слыша шипения раций,

Ночную устроить прогулку

Без взглядов громил-караульных.

Но я прохожу свой катарсис

В темнице придуманных царствий,

Листаются жизни страницы

В концлагере моих мыслей.

X

Солнце упало за горизонт,

Стражник невольников соберёт,

Объявит желанный отбой.

Не все дотянули до вечера:

В условиях нечеловеческих

Не выжил десяток-другой.

XI

Меня разбудил тихий шорох,

Не вижу цепей и заборов,

Теперь всего этого нет.

Но слышу дыхание рядом,

Окинув всю комнату взглядом,

Я снова встречаю рассвет.

«Повинуясь воле ветра…»

Повинуясь воле ветра,

Мчимся к дальним берегам.

Из бетона видим стены,

Кулаки сбиваем в кровь.

Были в трёх шагах от цели

И не ждали здесь преград.

Погибать во имя чести

Мало кто из нас готов.

Души тёмные, как сажа,

В головах звериный ад.

Были глупыми приказы,

Не надеть на вас оков.

Всё неистовство и ярость

Брызнет, словно горький яд.

Силы больше не осталось,

Павших в яму без гробов.

Добыча

На лезвии ножа

Блестят рубина капли,

И мутные глаза

Вновь смотрят на меня,

Язык во рту стал кляпом.

Я не забрал, а взял в креди