VHS

Леба Вафельникова

Сборник стихотворений Лебы Вафельниковой разрубает Луну надвое: на одной её половине, «Раньше», время идёт вспять, уводя всё дальше от текстов 2012 года, на другой же, «Позже», вихрится спиралями к последнему, что было написано. Мистическая связь между двумя полукружьями, впрочем, сохраняется – иначе не объяснить бушующий от собственного магнетизма океан искренности, шум которого пробивается к нам со старых видеокассет.

Сборник зарисовок Лебы Вафельниковой – калейдоскоп вымышленных событий, витраж запертых чувств. Сюжетом является переживание, каждый текст – это выдох, на котором сообщается секрет. Если, конечно, вы умеете его хранить.

Леба Вафельникова

VHS

я просто не верила.

я просто лишь через сто лет обнаружила

что память мою VHS-плёнками

дарят на новый год детям как мультик

о глупой русалке в слезах

Стихи

раньше

высший балл

это мой лингвистический тренинг

лексический: не сболтнуть лишнего

грамматический: не мы есть, а мы были

фонетический: не привет мой дружок

а иди ты

100 из 100

высший балл

голдэн медал

бэст стьюдент

kambarys

по-литовски комната – kambarys

демон утренний – покажись

на плите закипает рис

просыпаюсь во льдах закована

и не мамонт, и не диплодок

(демон утренний скалит рот)

поджимающей пальцы ног

не почувствовать больше холода.

в голове зеленеет медь,

продолжая мерно звенеть,

а на сердце – дай бог, чтоб треть

от всего, чего было святого.

снова прячу в руки лицо:

под горячим дремотным венцом

пара дюжин слепых кузнецов

мне вбивают в виски веру….

знаешь, как сахарят карамель?

отрезают весь чёрствый апрель,

черствевевший во влаге земель,

измельчают и сыпят по банкам.

попадётся, бывает, кусок

чьей-то памяти – скажем, часок, —

и его как швырнут под окно:

вот ещё нам чего не хватало!

а ребёнок найдёт – порежется,

а земля внутрь вернёт – утешится,

карамель застывает, светится —

слаще самого пряного месяца.

снова прячу руку в лицо

ну и всё

и чего-то раньше хотелось

VHS

и вдруг стало так ясно так грустно:

это как если

сжимаешь в экран глядя горлышко пива и смотришь на фото

они уже мёртвы

вот эти улыбки вот эти объятья вот эти приветы и эти….аю

ещё может смотришь на контуры слова

и слово знакомо

но только вот это не сделает слово хоть каплю весомым.

ты смотришь на даты

и в общем-то мало прошло хоть и кажется столь справедливо

что так не живут долго. татуировкой

под кожей картинка и это не больно.

зуб вырвали – больно сломать руку – больно

кот взял за плечо – тоже больно тягуче

ключи терять – муторно карточки – муторно

куча ленивого долгого трудного ленного

я просто не верила.

я просто лишь через сто лет обнаружила

что память мою VHS-плёнками

дарят на новый год детям как мультик

о глупой русалке в слезах

больше не

я больше не верю тебе

всё

хорошо если ты мне скажешь о ядерной бомбе

улыбнусь в лицо

на улыбку о белой спине в апреле

я размешаю

чай

я больше тебе не верю

не буду замечать

как правда красиво на небе блестело

как масло на воде

что стали короче

дни и недели

неделанья во сне

и то что из воздуха выпали руки

всё отдав тебе

провинциальный

тогда я выну из ящика все вилки все ложки все ножи

протру их полотенцем снова и снова до блеска каждое лезвие

в яндекс. погоде пообещают долгожданные летние дожди

которые не разорвут духоты как ни бей ни стучи по цветному железу

эту плёнку вокруг головы не прорвать длинным острым и даже заточенным

может быть это фото точнее два метра смешных голубых негативов

может я распаковывала бутерброд ближе к ночи

но мне снова пришлось как-то вдруг замереть прекратить опрокинуться

я не буду терпеть больше эту дурацкую странную хрень

ты её добавляешь в еду хочешь есть её – хоть подавись на здоровье

я лежу на кровати поверх покрывала могу хоть сейчас улететь

хочешь в гости прийти – позови мой учебник санскрита он точно откроет

только что тебе сделала тихий и ласковый чай

а мне снова придётся его пить самой, глядя в улицу

смущённые

но что теперь стало что наступило какой ветер сложен

и убран в карман наподобие мятных и гладких платочков

и вот я никак не приду