Белая дорога

Александр Накул

В альтернативной России, где в Гражданской войне победили белые, продолжают кипеть события и происходить события самые неожиданные. Главный герой, выросший в Харбине и сбежавший в Петербург, преследуемый японскими наёмными убийцами, обнаруживает аналогичную шпионскую сеть уже в столице… и вступает с ней в бой.

Александр Накул

Белая дорога

1. Друг полиции

Я родился вместе с новой эпохой. 13 апреля 1919 года, в тот самый день, когда Белая Гвардия сумела прорваться через Волгу благодаря фиолетовым лучам – секретному оружию, которое изобрёл легендарный инженер Гарин.

Никто так и не узнал, как удалось Адмиралу отыскать в Тихом Океане секретную лабораторию этого безумного учёного и договориться о сотрудничестве – но именно фиолетовый луч и подлодки-амфибии помогли белым одолеть главную естественную преграду. А ещё через десять дней бояр-танки, спешно собранные в Екатеринодаре по гаринским чертежам, успели в решающий момент перерезать сообщение между Москвой и Петроградом, так что большевикам так и не удалось провести Ритуал Красной Звезды.

И Земшарная Республика Советов слиняла тихо, за несколько недель.

К тому времени, как я научился читать, столица вернулась обратно в Петроград (который снова сделался Санкт-Петербургом), поезда ходили через наш Харбин по расписанию, и даже легендарный генерал-самостийник Чертополохов вернулся, наконец, из добровольной эмиграции, чтобы пройти в Думу от донской секции Союза Русского Народа.

Однако все эти новости казались чем-то очень отдельным, словно перебранка за стеной где-то в соседней квартире. Пока в Петрограде бурлило – под зорким надзором Адмирала и в рамках законности – у нас, в Харбине, были совсем другие тревоги и радости.

Для столичного гостя наша жизнь показалась бы тихой. Но если он проведёт здесь больше времени и будет наблюдать жизнь не только из-за ситцевых занавесок гостиницы, то скоро поймёт – здесь не только тише, но и намного опасней.

Хотя бы потому, что уже второй год во всех русских городах вдоль КВЖД было две с половиной власти. Сама страна формально была Китаем – точнее, теперь уже Маньчжоу-го, которым правил прежний император (до сих пор не могу понять, откуда он выскочил). Но служащие железной дороги, русские кварталы в городах, где она следовала, а также её охрана – всё это оставалась частью Государства Российского.

Именно так, на старинный манер, теперь писалось название, чтобы не возбуждать толков спорными словами вроде “республики”. Такое название приняли после предварительной победы над большевизмом и таким оно останется до победы окончательной и до созыва Земского Собора. Никто не знает, какое название будет потом – зато было совершенно ясно, что пока жив Адмирал, ещё одного Учредительного никто собирать не станет.

А по сути, всем в Маньчжурии заправляли японцы. Их армия стояла в казармах, их офицеры получали поместья, их компании захватили всю торговлю углём и зерном. По какому праву они это делали – тайна не меньшая, чем почему они вернули старого императора, а не передали китайский престол своему, В конце концов, Юань и Цинь тоже были иноземными династиями…

Наш Верховным Уполномоченный по КВЖД, генерал-лейтенант Хорват, пользовался большой властью, куда большей, чем было записано в бумагах, скреплённых древними, ещё имперскими печатями. Печати потрескались и осыпались, бумага желтела – но у генерал-лейтенанта Хорвата были авторитет и любовь сограждан, а это стоило десятка бронепоездов.

В других городах авторитет наместников был ниже. Власть генерала слабела с каждым километром, скукоживаясь до путевых обходчиков с их сырыми полуземлянками и огородиками капустки. А на Мукдене заканчивалась.

Сейчас, когда генерал-лейтенант уже почти не вставал, запутанный в старческие болезни, как в паутину, положение русских в Маньчжурии стало совсем тревожным и зыбким. И это было верно всех русских, даже связанных с железной дорогой.

Не было сомнений, что если Хорват покинет этот мир, Адмирал немедленно пришлёт ему на замену другого генерала, и подтвердит все прежние полномочия.

Но будет ли новый генерал настолько же крепок, к