Однажды в театре исчез рояль

Елена Май

В этой книге много театра и мало крови. Во всяком случае – настоящей.

Все совпадения с реальными лицами/событиями – абсолютно случайны. Аб-со-лют-но! Даже и не думайте, что такое могло быть на самом деле!

В любом случае, надеюсь, мой абажурный детектив вас развлечет.

Но предупреждаю: все может сильно измениться – вы имеете дело с черновиком, в котором до сих пор все живы!

Елена Май

Однажды в театре исчез рояль

Детектив, в котором до сих пор никого не убили

однажды в театре исчез рояль

Женя опаздывала.

«Хоть бы он еще не пришёл! Хоть бы не пришёл! Ну, пожалуйста! Пожалуйста-пожалуйста! Я больше не буду в этот дурацкий магазин заходить! Честно —честно, не буду! Хоть какие скидки объявляйте! Хоть бы не пришёл!» – непонятно кого упрашивала Женя, отстукивая острыми каблучками быструю дробь опаздывающей ассистентки режиссера.

Женя приближалась к служебному входу театра, где она служила.

В театре, как известно, служат, как в храме, а не работают, как на заводе – это Женя усвоила еще в театральном институте. Но предоставлялась эта привилегия «служить» не всем, а лишь тем, кто принимал участие в процессах творческих, так или иначе связанных с созданием спектаклей. И «служащие» позволяли себе при любом удобном случае подчеркивать ту пропасть, что разделяла их с «работающими».

Женя «служила» и гордилась этим. И с ужасом думала, что могла поступить в этот же театр простой секретаршей и уже относилась бы к «работающим». И тогда пришлось бы ей вкусить все прелести вежливого высокомерия, от которого так страдают тетушки из бухгалтерии.

Служба в театре, однако, обязывала. Относиться к делу с душой и рвением, чтить традиции и уважать правила, среди которых на одном из первых мест значилось «НЕ ОПАЗДЫВАТЬ». А Женя опаздывала, черт бы побрал этот магазин с его дурацкими скидками!

– Доброе утро, Сергей Николаевич! – Женя увернулась от массивной и хищной створки входной двери и притормозила у окошка охраны, чтобы взять ключи от кабинета (если, конечно, повезло и их не забрал режиссёр).

– Опаздываешь, Женечка! – Сергей Николаевич улыбнулся. Он к опаздывающим относился лояльно. А вот его напарник, Николай Николаевич… Но об этом как-нибудь позже, потому что ключи были на месте и можно было еще успеть проскочить эту неприятность под названием «опоздание».

– Бегу-бегу! Все, меня уже здесь нет! – Женя простучала своими каблучками на лестницу, в три прыжка преодолела первый пролёт, а вот по второму пришлось идти чинно-благородно, потому что на лестничной площадке стояли актеры, курили и что-то обсуждали, попивая кофе из плохо мытых кружек («это патина, а не грязь!»).

– Доброе утро! – Женя уже почти прошла мимо, но зацепилась краем глаза за одну странность и необычность: актеры ее явно разглядывали. С интересом, вопросом, удивлением и даже изумлением в глазах. А еще они, увидев ее на лестнице, как по команде все замолчали и только после ее приветствия так же, как по команде, почти в один голос ответили «Доброе утро!». И Женя спиной чувствовала их взгляды даже тогда, когда завернула по коридору за угол (законы физики неодобрительно фыркнули этом месте, но были зашиканы интуицией). «Что случилось? Меня что, на роль назначили?»

Вот обычный человек что мог подумать в такой ситуации, когда на него пялятся люди и молча сверлят спину взглядами? Ну, подумал бы, что платье навыворот надето. Или… приказ об увольнении вывесили.

Черт! Женя бросилась к информационной доске, но там никаких таких приказов не было. Фух!

Так вот, нормальный человек думал бы о нормальных вещах. Но Женя служила в театре. И здесь надетым наизнанку платьем и даже его отсутствием удивить было трудно. А вот назначение на роль – это да! Вот это было бы реально адекватным объяснением происходящему.

«Вот было бы смеху, если бы меня действительно назначили на какую-нибудь роль. А если еще и со словами, тогда вообще…» – Женя открыла кабинет и, усмехаясь мыслям о ролях (вот ведь заразная штука— театр!), процокала к своему рабочему месту. Цветочки— полить, чайник— включить, форточку— открыть. Сделано! Теперь можно было со спокойной ду