Сады и дороги

Эрнст Юнгер

Дневниковые записи 1939–1940 годов, собранные их автором – немецким писателем и философом Эрнстом Юнгером (1895–1998) – в книгу «Сады и дороги», открывают секстет его дневников времен Второй мировой войны, известный под общим названием «Излучения»

(«Strahlungen»). Французский перевод «Садов и дорог», вышедший в 1942 году, в один год с немецким изданием, во многом определил европейскую славу Юнгера как одного из выдающихся стилистов XX века.

Эрнст Юнгер

Сады и дороги

© 1942, 1979 by – Klett-Cotta – J. G. Cotta’sche Buchhandlung Nachfolger GmbH, gegr. 1659, Stuttgart

© ООО «Ад Маргинем Пресс», 2022

Предисловие

1

На этих страницах упоминается дневник семерых матросов, в 1633 году зимовавших на небольшом острове Сен-Морис в Северном Ледовитом океане[1 - Арктический остров вулканического происхождения на современных картах носит название Ян-Майен. Автор пользовался этим изданием дневника: Ein Tagebuch gef?hrt von sieben Seeleuten, welche auf der Insel St. Maurice (Jan Mayen) bei Gr?nland in den Jahren 1633 bis 1634 ?berwinterten und s?mmtlich auf dieser Insel starben. Anlage II // Die ?sterreichische Arktische Beobachtungsstation auf Jan Mayen 1882–1883. Wien: Verlag von Gerold & Co., 1882. – Здесь и далее – примечания редактора русского перевода.]. «Гренландское общество» Голландии высадило их там с их согласия для изучения арктической зимы и астрономической полярной ночи. Летом 1634 года, когда китобойная флотилия возвращалась обратно, на острове был обнаружен дневник и семь бездыханных тел.

Одновременно с этим эпизодом в другой части планеты вновь разгорелся великий спор о свободе воли, затеянный Лютером и Эразмом. За теологическим разногласием последовало и политико-территориальное размежевание. В 1634 году в Эгере был убит Валленштейн[2 - Альбрехт Венцель Эвсебий фон Валленштейн (1583–1634) – герцог Фридландский и Мекленбургский, австрийский полководец и государственный деятель времен Тридцатилетней войны; убит собственными офицерами, несогласными с его политикой, направленной на поиски мира.] – наступил момент некоторого замедления. Напротив, смерть Колиньи[3 - Гаспар де Шатийон Колиньи (1519–1572) – адмирал Франции, глава гугенотов; убит в Варфоломеевскую ночь.] в 1572 году представляется нам упрощением и ускорением развития в рамках рисуемой картины.

Мы судим так потому, что в централизованном государстве со всеми типичными для него чертами обычно усматриваем цель, которой мировой дух стремится достичь посредством цепочки искусных ходов. А посему триумф Ришелье и Кромвеля кажется нам исполненным смысла, тогда как крушение Валленштейна предваряет эру второстепенных и третьестепенных держав.

Но кому вообще известны истинные исторические величины и оборотная сторона тех медалей, которые чеканит сознание? Кто знает, что потеряла Франция в Варфоломеевскую ночь и что на самом деле предотвратила несчастливая звезда Валленштейна? Однако всё это – не более чем досужее мудрствование, коему предаешься, сидя у камина или коротая время в часы бессонницы. Зачастую мы переоцениваем значение политических фигур и отдельных шахматных ходов.

За сто лет до того, как люди, умирая от цинги, вели на Святом Маврикии свой дневник, Коперник сделал набросок новой космографии. Вполне справедливо, что даты подобного рода кажутся людям важнее, нежели даты политической и военной истории. Ведь они к тому же сопряжены с несравненно более серьезной опасностью. В 1633 году престарелый Галилей предстал перед судом инквизиции. Приписываемая ему знаменитая фраза «Е pur si muove!»[4 - «И всё-таки она вертится!» (итал.)] относится к числу наших судьбоносных изречений; видно, как крепко разум держится последнего слова.

Между тем мы постепенно свыклись с мыслью, что обитаем на некоем шаре, со скоростью пули несущемся в глубинах пространств навстречу космическим вихрям. Уже во времена Рембо быстрота езды превосходит всякое воображение. И любой антикоперниканский ум, пытаясь осмыслить ситуацию, в какой-то момент понимает, что неизмеримо проще наращивать движение, нежели снова вернуться в спокойную колею. На этом зиждется