Разбег. Стихотворения

Борис Зиновьевич Суслович

Перед вами сборник избранных стихотворений поэта Бориса Сусловича.

«Разбег» – это попытка подняться над сиюминутностью, увидеть в своей, сугубо частной, жизни нечто большее. Это откровенный разговор с читателем о том, что представляется необходимым, жизненно важным. Это прикосновение к настоящей поэзии, так необходимой сегодня каждому из нас.

Борис Суслович

Разбег

Взгляд с высоты

Радости и горести полёта в стихах Бориса Сусловича

«Разбег» – книга выстраданная, вымечтанная, между нею и предыдущей книгой поэта временной отрезок в семь лет. И всё же автор включил в новый сборник всего шестьдесят семь стихотворений – по количеству прожитых лет. Такая высокая требовательность дорогого стоит.

Стихи Бориса Сусловича в полной мере обладают обязательным для поэзии свойством – связывать обыденное и сакральное, прозревать в явлениях нашего материального земного существования – инобытие, за физикой видеть метафизику.

Для этого поэту достаточно бывает просто поднять глаза вверх – к звёздам, которые оказываются удивительным образом похожи на людей:

Вокруг такая тишь —

Слышны на небе звёзды.

Средь полуночной тьмы

Их, как сельдей, набито

От носа до кормы,

От юта до бушприта.

    («Прогулка»)

Среди пассажиров автобуса он видит не просто людей, едущих на работу или по иным делам, но возможных свидетелей прихода Мессии. Они не готовы к этой встрече, более того, она им, полностью погруженным в обыденную житейскую суету, не нужна («Им не нужен реальный кумир. / Нужно лишь ожидание встречи»), но взгляд поэта видит картину сверху не только в пространственной, но и во временной перспективе: все мы вписаны в исторический контекст, и встреча неизбежна. Так мыслит человек, живущий на Святой земле, недалеко от вечных стен Старого города, Золотые ворота которого остаются замурованными с 1541 года, чтобы через них в Иерусалим не мог во второй раз прийти Мессия. Но это всё – телесные, внешние приметы, а душа поэта, конечно же, обитает в некоем другом, идеальном мире – вне времени и пространства. Так же, как герой Венички Ерофеева стремился в Петушки – место, «где не умолкают птицы ни днём, ни ночью, где ни зимой, ни летом не отцветает жасмин», так и лирический герой Бориса Сусловича тоскует о своей «Инонии»:

…Лишь в мартобре повсюду валит снег

В стране, не обозначенной на карте.

    («Неделя начинается дождём…»)

Сигналы из другого – тонкого – мира настигают поэта везде, эти ощущения очень трудно выразить обычным земным языком, но Борис Суслович пытается, и ему удаётся:

* * *

Мы по-детски доверчиво спали.

Неожиданно рядом возник,

Никому не мешая вначале,

То ли свет, то ли звук, то ли миг.

Все мгновения сцеплены были,

Но одно из них выпало вдруг

И растаяло облачком пыли:

То ли миг, то ли свет, то ли звук.

Было что-то спросонья задето,

Чему даже названия нет.

На полях сновиденья помета:

То ли звук, то ли миг, то ли свет.

Если вдуматься, приведённые выше стихи описывают состояние, которое принято называть визионерским опытом.

Три главных темы разрабатывает автор: Время, Память, Преображение.

Время – самая загадочная и непостижимая категория реальности. Человеческий ум не в силах его понять, но поэт может ощутить его, буквально поймать, застигнуть врасплох:

Только вытяни руку вперёд —

И почувствуй, как время идёт,

Как мгновения строятся в ряд,

Суетятся, толкутся, галдят.

    («1986. Аня»)

А главное, он может передать это ощущение читателю:

* * *

Шорохов нет и в помине,

Только мотор дребезжит…

Ночь. Посредине пустыни

Медленно движется джип.

Притормози наудачу,

Выйди на вольный простор.

Кажется, прошлое прячут

Камни разрушенных гор.

Кажется, жизни начало —

Брызги на Млечном Пути.

Только что время стояло

Здесь, но успело уйти.

Прекрасен образ пустыни как вольного простора, где камни не просто камни, а частички разрушенных гор (читай – останки, следы великого прошлого). Здесь смыкаются время и память, и человек может ощутить одно через другое.

Недаром именно в пустыню уходили пророки, пытаясь постичь Б